Магия вокруг Глеба погасла, магическая преграда исчезла, а сам он упал перед телом свей жены. По его лицу катились крупные слёзы. Ни разу в своей жизни он не чувствовал того, что испытывал сейчас. В этот момент часть его души была убита подлым ударом в спину, и даже сами боги не могут этого исправить.
Ханы, переглянувшись, опустились на одно колено перед Глебом. Он остался единственным членом правящей семьи, оставшимся в живых, а значит теперь он Великий Каган.
- Клянусь своей душой. - Прошептал Глеб и громко закричал. - Клянусь душой, я уничтожу всех, кто в этом виновен! Всех до единого!
В этот момент в зал ворвались гвардейцы Гардарики, во главе с Керитом Наиреном и Гремираном, облачившимся в свою неповторимую броню, чем-то напоминающую самурайское облачение. Гремиран и Керит, увидев Глеба, побежали к нему, но стоило им только подняться по ступеням, как они увидели тела Айанны и Кагана.
Склонив головы, вампир и велич молча опустились на колени.
Глава 10
Глеб Белый Волк.
В Гардарике объявили месячный траур, а в Мирелийском Каганате до конца года отменили все праздники. Бедные степняки! В один вечер потеряв больше половины лучших полководцев и своего любимого правителя, они действительно сошли с ума. По всей стране проходили массовые казни лишь по малейшему подозрению в участии в заговоре. В первые же дни вырезали полностью, до последнего старика и ребёнка всю родню тех, кто на самом деле был заговорщиком.
После величайшей трагедии, выжившие ханы единолично признали своим правителем меня. Правда, чуть позже, вспомнив о древних законах и традициях, ханы решили, что править Каганатом будет Святослав, ибо только в нём текла кровь рода Куркайрэ. А я был объявлен регентом сроком на тринадцать лет, до совершеннолетия сына. Спорить не стал.
По всей стране было введено военное положение. Лишившиеся своих лидеров армии степи далеко не все приняли новую власть, и тысячи всадников начали грабить и убивать. Многие поступили умнее и избрали новых лидеров, из наследников почивших ханов, или же перешли под руку других военачальников.
Я же, возненавидев всей душой тех, кто лишил меня любимой, той, которую я любил больше, чем самого себя, и мятежников, ввёл в каганат восемьдесят тысяч солдат. Подопечные Керита показали себя во всей красе, расправляясь с мятежниками максимально эффективно.
Три дня меня боялись касаться даже министры, а Гремиран, улавливая моё настроение, вообще неизвестно куда смотался. Его понять можно - после похорон Айанны и Йасета, которых оплакивал весь Дерентер и весь Каганат, я самолично разобрался с одной из мятежных армий. Четыре тысячи всадников были уничтожены за несколько минут. Никто не выжил. И Гремиран знал, что мне это облегчения не принесло, и потому скрывался.
На восьмой день ярость и горечь потери стали ослабевать, а на их место пришла поглощающая всё пустота. Не хотелось ничего делать, мысль о бесполезности всех затей одолевала, а от одного взгляда на меч становилось плохо. Если бы не мощная регенерация и дар Хранительницы, я бы спился, но алкоголь совершенно не действовал на мой организм, что злило ещё сильнее.
Но всё изменилось на одиннадцатый день после смерти Айанны.
Отступление. Южный гардариканский флот, спустя десять дней после выхода из порта, пролив Ибрис между материком и островом Ибрис.
Южный гардариканский флот в составе двадцати семи кораблей успел уже значительно отдалиться от порта отправления, и сейчас уже практически дошёл до одного из важнейших проливов - узкое место между высокими горами на континенте и скалистыми берегами островов. Стоит пройти между двумя недружелюбными берегами, и попадёшь в тёплые моря, омывающие берега орочьей степи.
Капитан честно хранил тайну императора, решившего в последний момент отказаться от поездки, но это не помогло. Старшие офицеры и маги в тот же день, когда флот ушёл в путь, узнали о страшном известии - в столице Мирелийского Каганата совершено покушение на Императора, в результате которого погибла императрица Айанна Куркайрэ и Великий Каган Йасет.
На флагмане флота, трёхпалубном фрегате «Южанин», собралось экстренное совещание. Оно было коротким, потому что на связь вышел тот, кто считался вторым после императора - Гремиран дель Дивириан. Он приказал хранить в тайне информацию о трагедии в Дерентере и следовать прежним курсом.
Многие из офицеров опасались за здоровье императора, а председатель правительства не смог внятно рассказать об этом. Он лишь сказал, что император жив и разъярён до той степени, что его лучше в ближайшее время не касаться. И правда, в следующие дни поступала информация о массовых казнях в Каганате. Что ждало Гардарику, сложно было представить, но каждый день приходили указания следовать имеющемуся приказу.