— И что же делать?
— Я долго думал над этим и вот что решил. Мы с Митсуо отправимся по соседним областям, чтобы найти выживших. Любой человек, способный держать оружие, нам сейчас нужен как воздух. А ты, раз вся такая из себя самостоятельная, будешь следить за гарнизоном.
— Я?
— Да. Михалыч с Темычем тебе помогут.
— Лекс, ты так решил наказать меня, да? Скинуть на меня гарнизон со всеми его проблемами и еще этих двух в помощь дать, зная, что они друг друга на дух не переносят!
— А как ты хотела? Желаешь стать самостоятельной и помогать мне, как грозилась еще минуту назад, тогда покажи, на что способна! Можешь взять еще себе в помощники Элю, Жорика и Илью. Хотя последнего лучше не бери. От него проблем больше, чем от всей нашей общины вместе взятой. Но если ты боишься, что не справишься…
— Нет, я справлюсь! Мы максимально подготовим гарнизон к нападению! Будем тренироваться день и ночь и…
— Эй, полегче! Ты только не переусердствуй! А то придут монстры, а у меня солдаты от усталости оружие держать не смогут.
— Не переживай, я все сделаю в лучшем виде!
— Вот этого я и боюсь. Блин, уже жалею о своем решении!
— Не надо! Но есть еще одна проблема. Что нам делать с Владиславом? Он имеет большое влияние среди вновь прибывших. Его уважают и боятся. Вдруг он откажется сотрудничать?
— Не переживай по этому поводу. Скоро этот генерал доморощенный окажется рядом с нашей любимой Моней.
— Лекс, ты уверен? Народ может этого не понять. Люди Владислава вряд ли захотят с этим мириться!
— Как ты сама сказала, его боятся. Он многим своим насолить успел, так что они с удовольствием перейдут на нашу сторону. Среди жителей ты в большом авторитете. А после россказней Попрыгунчика люди так вообще чуть ли не с придыханием произносят твое имя.
— Не думаю, что все. Вспомни Антона!
— Так он сейчас взаперти. И все несогласные быстро к нему отправятся.
— И все-таки, может, не стоит запирать Владислава? Он хороший боец и может пригодиться. Я с ним договорюсь!
— Нет. Он уже один раз разделил гарнизон, причем в прямом смысле этого слова. Сейчас у нас нет времени возиться с ним и другими несогласными. Во время нападения выпустим его и поставим сражаться куда-нибудь в отстойник. А пока пусть посидит и подумает. Ему будет полезно.
Я вздохнула. Мне очень не хотелось, чтобы Владислав меня ненавидел, но другого выхода не было. Нам нужно было в кратчайшие сроки снова сплотить наше маленькое общество и подготовить его к битве. А для этого нужен был сильный лидер, символ, за которым пойдут люди. И так вышло, что им нечаянно стала я. Но все-таки меня терзали сомнения, поэтому я тихо спросила:
— Лекс, а ты уверен, что новенькие будут меня слушаться?
— Да. И знаешь почему?
— Э, нет…
— Андрей, помнишь такого?
Я задумалась. Да, имя было знакомое, но откуда я его знала — понятия не имела.
— Ну Женя! И у кого тут из нас старческий склероз? Это солдат, с которым вы в больничку ломанулись и стрельбу устроили. Ну как, вспоминаешь?
Я неуверенно кивнула, чем вывела Лекса еще больше из себя.
— Тот, который паука пристрелил и тем самым привлек кучу монстров, в том числе и колобка, из-за которого я… умер.
— А!
— Да! Он самый. Так вот, он всем своим рассказал, как ваша машина отвлекала колобка от колонны, а потом как ты героически спасла его! Причем нес какую-то чушь. Вроде как ты уничтожила кучу монстров и гигантскую паучиху, хитростью заманив их прямо к монстру-измельчителю.
— К кому?
— Новоприбывшие так особую тварь называют, которая отростками рубит в капусту все, до чего может дотянуться. Мы одну такую в цирке видели. Ну так как, этот тип не врет? Ты действительно сунулась прямо в лапы к этому чудовищу?
— Ну как сказать… — Я смущенно опустила глаза, а Лекс покраснел.
Грубо схватив мою руку, он потянул меня через стол. В мгновение ока я оказалась на коленях у Лекса, отчего меня словно током шарахнуло. Кому-то такая ситуация могла бы показаться очень романтичной, но только не мне. Друг выглядел жутко. Черты его лица исказились до неузнаваемости, а глаза покраснели. Я неловко попыталась высвободиться, но в итоге добилась того, что меня прижали к столу.
Лекс долго бродил взглядом по моему лицу, а потом вдруг выдал:
— Я вот все пытаюсь понять, что творится у тебя в голове, и не могу. Темыча понимаю, Михалыча — тоже. И даже этого твоего психованного Владислава, но не тебя. Ты, сколько бы мы не общались, до сих пор остаешься для меня закрытой книгой. Что ты за существо такое? Вроде не трусиха: вон какие финты иногда выкидываешь. И в то же время слабая и робкая. Порой лишнего слова из тебя не вытянешь. Слушай, а у тебя в роду, случайно, ни у кого шизофрении не было?