В начале 1995 года газета "Нью-Йорк Таймс" обратила свой магический взор на будущее миротворческой деятельности ООН - деятельности, которая подвергалась серьезной критике в американских СМИ в течение предыдущие два года. Необходимо переосмысление и сокращение... Следует вернуться к более ограниченным целям, таким как поддержание режима прекращения огня", - говорится в документе. Миротворчество ООН делает то, что может делать, очень хорошо. Нет смысла продолжать подрывать доверие к ней, требуя от нее того, что она не может делать.
Это несколько неожиданное выступление за возвращение к традиционным истинам заставило задуматься многих сотрудников ООН, которые занимались миротворческой деятельностью на протяжении всей ее бурной истории. Права ли "Таймс", и если да, то стоит ли нам думать о том, что в будущем мы будем с головой уходить в прошлое?
С одной стороны, было что-то странное в том, чтобы искать безопасность в хорошо проверенных практиках: почивать на старых лаврах гораздо легче, чем завоевывать новые. Да, "традиционное миротворчество" - это то, что ООН умела и продолжает уметь делать. Наименее проблемными операциями ООН всегда являются те, в которых стороны согласны прекратить конфликт и нуждаются в помощи ООН только для того, чтобы сдержать свое слово, где риски невелики, задачи, поставленные перед миротворцами, являются базовыми для любой армии мира, а имеющиеся в распоряжении ООН скудные ресурсы достаточны для выполнения поставленной задачи. В таких ситуациях ООН может использовать богатый опыт и прецеденты для успешного проведения подобных миротворческих операций. Многие из тех, кто занимается этим бизнесом, хотели бы сказать: "Дайте нам буферные зоны на Кипре или в Кувейте, выборы в Камбодже или Мозамбике, пакетные сделки в Намибии или Сальвадоре, и мы предоставим вам эффективную, результативную, успешную историю, в срок и в рамках бюджета". Все профессионалы, и миротворцы ООН не исключение, всегда рады, когда их просят сделать то, что они умеют делать лучше всего.
Однако, к сожалению, у этой привлекательной формулы есть один недостаток: Это хороший ответ, но только на часть вопроса. Традиционное миротворчество - это хорошо, если единственными кризисами безопасности, с которыми сталкивается мир, являются те, которые уже созрели для миротворческого лечения. Но классическое, консенсусное миротворчество не в полной мере отвечает природе мира, в котором мы живем, и тем вызовам, которые ставит перед международным сообществом новый мировой беспорядок. Если природа Миротворчества ООН в последние годы приобрело определенную эластичность именно потому, что обстоятельства привели к тому, что мир предъявляет к военному потенциалу ООН требования, значительно превышающие те, которые были предъявлены к этой организации поколение назад. Мы не сможем встретить XXI век, оставаясь в двадцатом.
Признавая, понятно, что ООН не может позволить себе стать частью проблемы, как она сделала, приняв сторону Сомали; признавая, что мир не может легко найти страны, предоставляющие войска, готовые выделить силы для прекращения геноцида, как ООН надеялась в Руанде; признавая, что ООН может защитить поставки гуманитарной помощи, но не может заставить их выполнить, как она обнаружила в Боснии; признавая все это, ООН не нужно также отказываться от функций охраны порядка, защиты этнических меньшинств, соблюдения стандартов прав человека, проведения свободных и честных выборов, контроля над местными администрациями, вызывающими недоверие, создания условий, способствующих политическому согласию и национальному примирению, - все это она с успехом делала в последние годы, и все это выходит за рамки предписаний New York Times.
Однако факт остается фактом: эти функции никогда не были главной целью организации. Напротив, ее целью было создание и поддержание условий, обеспечивающих международный мир. А препятствий на пути этих усилий множество. Наиболее сложные проблемы связаны с ситуациями, когда соглашения отсутствуют или действуют недолго; когда ООН не пользуется ни формальным согласием, ни практическим сотрудничеством сторон, на территории которых она действует; И когда характер текущего конфликта заставляет нас столкнуться с вопросом о необходимости применения силы для достижения эффективности, с сопутствующим риском того, что это поставит под угрозу беспристрастность ООН и, следовательно, саму эффективность, которой она пытается достичь; и, возможно, самое главное, когда крупнейшие державы позволяют дарвиновским инстинктам руководить своим поведением, отказываясь ограничивать себя нормами, которые ожидаются от международного сообщества.