Обычно речки и ручьи подобны длинным темным зеркалам, но иногда на водной глади вдруг возникает зеленый растительный ковер с узором из розовато-лиловых и желтых цветов. Там, где сквозь кроны деревьев проглядывает солнце, на поверхности воды можно увидеть заросли водяных лилий, цветы которых крупнее чайника, а похожие на гигантские блюда листья достигают размера велосипедного колеса. Пробираешься на лодке по такому заросшему протоку, и кажется, будто скользишь по лужайке — нос лодки раздвигает растения, а за кормой они снова смыкаются, так что воды и не видно вовсе. Движется лодка — и колышется вверх-вниз ковер, точно зеленые волны.
Мы основали свой базовый лагерь в столице Гвианы — Джорджтауне. Там было легко достать все необходимое, и к тому же рядом был порт, откуда мы собирались отплыть на родину. Устроившись, мы начали поездки в глубь страны, стремясь побывать в разных ландшафтных зонах и добыть обитающих там животных.
Первую такую поездку мы совершили в заросшие густой травой луга в пойме реки Померун. Сначала мы плыли по речкам к небольшому индейскому поселку Санта-Мария, спрятанному в глубине этой странной болотистой страны. Чтобы добраться до пункта назначения, нам потребовался целый день. Это было незабываемое путешествие. Лодка медленно скользит по гладкой поверхности воды, осененной сверкающими на солнце деревьями; с резкими криками пролетают над головой крупные черные дятлы с красными макушками; время от времени они садятся на ствол мертвого дерева и начинают интенсивно работать клювами. В подлеске вдоль берега приютились стаи болотных птиц размером не больше воробья, с черными телами и блестящими, канареечного цвета головками. Порой за каким-нибудь поворотом взлетала пара пурпурных ибисов, махая розовыми и малиновыми крыльями; на коврах из водяных лилий нам попадалось множество диковинных птиц якана, похожих на шотландских куропаток. Самое удивительное в них — длинные стройные ноги, заканчивающиеся тонкими пальцами, которые дают им возможность разгуливать по листьям водных растений не проваливаясь. Прежде чем сделать шаг, якана вытягивает пальцы, как паук свои ноги, и ее вес равномерно распределяется по поверхности листа. Когда они торжественно шествуют по ковру из водяных лилий, они просто тускло-коричневые; но когда они взлетают, под каждым крылом вспыхивает лимонно-желтое пятно.
Иногда нам случалось потревожить лежащих на берегу кайманов. Что для Египта нильский крокодил, то для Южной Америки кайман. Когда мы проплывали мимо, они на мгновение поднимали голову и наблюдали за нами с полуоткрытой пастью, а затем тяжело подползали к краю берега и плюхались в воду.
Мы добрались до Санта-Марии поздно вечером, а наутро, взяв себе в помощники аборигенов, отправились на поиски животных. Местные жители часто держат диких зверей в качестве домашних любимчиков, и многих из них они нам продали. Таким образом, за короткое время мы приобрели множество прекрасных макак, от чьих воплей и криков едва не оглохли в нашей небольшой хижине; несколько молодых боа-констрикторов и двух-трех обезьян-капуцинов. Я был весьма удивлен, увидев боа в доме, — я-то думал, что индейцы так же боятся змей, как и африканцы. Оказалось, что эти рептилии обитают в хижинах на балках и занимают в жизни индейцев примерно такое же место, как в жизни англичан — кошка; эти змеи, питающиеся крысами и мышами, легко приручаются и, пока в доме есть живой корм, так и сидят на своих балках и никуда не уходят. Индейцы уверяли, что боа-констрикторы не только дадут сто очков вперед любой кошке по ловле крыс и мышей, но и по своей окраске — розовая, серебряная, черная, белая — куда красивее этих животных. Они сворачиваются под крышами хижин точно пестрые шарфы.
В Британской Гвиане имеется три вида муравьедов: большой, с длинным волосатым хвостом, свыше шести футов длиной; таманду, примерно размером с пекинеса; и карликовый, не больше восьми дюймов. Все три вида живут в совершенно разных растительных зонах. Большой муравьед предпочитает луга в северной части Британской Гвианы, а два других, лазящих по деревьям, обитают в лесах. Правда, таманду можно найти даже в тех районах, где ведется сельское хозяйство, но за карликовым нужно отправляться в самые дебри.
Чтобы поймать большого муравьеда, мне пришлось пролететь приблизительно двести миль в глубь страны. Самолет высадил меня у ранчо на берегу реки Рупунун. Там я заручился помощью необыкновенно умного охотника-индейца по имени Фрэнсис. Я объяснил, что мне нужно, и после длительных раздумий он сказал, что лучше ему одному отправиться на поиски муравьеда, а уж ловить его мы будем вместе.