— Интересный случай, — сказал он, — однако боюсь, вы напрасно тратите время, пытаясь спасти ее. Но все равно спасибо, что обратились к нам. Я договорюсь с людьми в ОАК, чтобы они дали вам знать, что покажет анализ крови. И вообще, если вам понадобится моя помощь, не стесняйтесь дать знать, хотя я вижу, что вы отлично сами со всем справляетесь.
Шимпанзе умерла на другой день, и анализ крови подтвердил диагноз ветеринара; оставалось утешиться сознанием, что мы при всем желании не смогли бы ее спасти. К счастью, в остальном наши медицинские вмешательства сводились к избавлению животных от глистов и от песчаных блох — весьма широко распространенных паразитов, которые селились на конечностях обезьян и которых было несложно удалить при помощи обычной булавки. Приходилось нам заниматься и переломами, вызванными грубым обращением или плохой конструкцией ловушек; частенько поступающие к нам животные страдали кишечными заболеваниями. Так я узнала, что, вопреки распространенным убеждениям, дикие твари живут отнюдь не в какой-то утопической среде, где все создано для их блага. Иные получаемые нами экземпляры находились в ужасающем состоянии.
Пожалуй, одним из самых ярких событий нашего пребывания в Бафуте явился вечер, когда Фон провозгласил Джерри своим заместителем и преподнес ему комплект своих великолепных мантий — великая честь, тем более что наш хозяин не скрывал своего отрицательного отношения к большинству европейцев.
В разгар посвященного сему уникальному событию празднества мне пришлось извиниться и покинуть общество, ибо размеренное бытие нашей маленькой счастливой общины в рестхаузе было нарушено весьма беспокойным фактором в лице маленького тощего детеныша шимпанзе. На первых порах он был сплошное очарование, чем-то похожий на японскую куклу. Софи, как и следовало ожидать, души в нем не чаяла и оправдывала все его шалости, говоря, что он совсем еще крошка. Но с ростом шимпанзенка росло и его озорство. Один лишь Джерри умел как-то управляться с ним, да и его терпению стал приходить конец, когда Чамли взял в привычку каждое утро на рассвете кувыркаться и прыгать на его кровати и вообще всячески безобразничать. Следует отметить, что его отличала великолепная память, и он быстро усваивал то, чему его учили. Как я уже сказала, он облюбовал кровать Джерри, а не мою (слава Богу!), почему было важно научить его не мочить постель. После одного-двух фальстартов он научился при нужде свешивать свою корму с кровати, однако иногда впопыхах забывал об этом правиле.
Еще одного шимпанзе, Минни, нам преподнес местный владелец кофейной плантации, и Даррелл целый день промаялся, заманивая новое приобретение в клетку, которую мы привезли на лендровере Фона. Минни оказалась весьма подозрительным существом и совершенно не желала иметь дело с нами и нашей клеткой, и Джерри пришлось затеять с ней этакую игру в фанты. Я восхищалась его терпением, и Минни успела поглотить великое разнообразие лакомых фруктов, тогда как нам за весь день пришлось ограничиться бутылкой пива и двумя-тремя бананами. В конце концов Даррелл все же заманил ее в узилище, и когда уже в рестхаузе мы выпустили пленницу в специальную сборную клетку, она спокойно восприняла смену обстановки. Вообще же Минни была очаровательное существо, вот только когда ей требовалось привлечь наше внимание, она поднимала такой визг, на какой только шимпанзе способны. В этом не было ничего страшного, поскольку в селении Фона никто особенно не реагировал на шум, но я с тревогой спрашивала себя, что будет на борту парохода, когда мы направимся домой в Англию. Но, как всегда говорил Даррелл, зачем ломать себе голову над проблемой, прежде чем она возникнет…
Готовясь покинуть Бафут, мы с Софи испытывали смешанные чувства. Было решено, что мы поедем к морю по британской территории с наиболее хрупкими экземплярами, тогда как Джерри повезет по гудронному шоссе в французской части Камеруна рептилий и основную часть нашего снаряжения. Снова на помощь пришла ОАК, предоставив нам два тяжелых грузовика, из которых один был с приводом на четыре колеса, чему мы были особенно благодарны, поскольку начался сезон дождей и дороги порой становились совсем непроходимыми. Первую остановку мы сделали в Мамфе. Эта часть пути прошла довольно гладко, легкий дождичек прибил пыль, так что к дому управляющего ОАК мы подъехали не слишком грязные. Джон Хендерсон уже уехал в отпуск, но его заместитель Джон Топэм и миссис Топэм не жалели сил, помогая нам. Топэмов весьма беспокоило состояние следующего этапа, до Кумбы.