Лея подняла взгляд на Хана, в ее глазах ясно читалось: «Джейна с Марой или беженцы?»
— У джедаев нет никакой базы, — проговорила она.
Ном Анор театрально вздохнул.
— Принцесса Лея, вы опять хотите запятнать мое имя в глазах Цавонга Ла. — Он взметнул подбородок. — Я говорил ему, что вы никогда не пожертвуете большим, чтобы спасти меньшее, он же утверждал, что вы готовы жертвовать многим, очень многим, чтобы защитить джедаев.
Пока Ном Анор говорил это, в беззащитный звездный лайнер ударил поток плазменных шаров. Темные облака обломков и атмосферных газов вырвались в космос; меж тем на подходе был уже новый поток. Многие снаряды прошли сквозь дыры в обшивке и взорвались во внутренних отсеках корабля. Облако потемнело; все больше обломков разлеталось по окрестностям. В следующее мгновение картинка поменяла масштаб, увеличившись и показывая безжизненные тела, плавающие среди обломков.
— Воистину, мудрость Цавонга Ла так же безгранична, как сама галактика, — Ном Анор подмигнул своим единственным глазом, как будто приглашая посмеяться над его шуткой, после чего указал на корабль. — Эти существа гибнут, потому что на борту корабля были джедаи. Если джедаи не желают, чтобы погибло еще больше невинных, они обязаны капитулировать в течение одной вашей стандартной недели.
— Еще больше невинных? — Хан понимал, что именно этого вопроса и ожидал Ном Анор, но не смог удержаться. Он был обязан знать, что случилось с Джейной. — Насколько больше?
— Ваши разведчики подтвердят, что наш флот взял в кольцо блокады планету Талфаглио; до следующей недели ни один корабль беженцев не сойдет с орбиты. Если джедаи капитулируют, беженцам будет позволено уйти. Если нет, их дни сочтены. — Ном Анор бросил осторожный взгляд на Хана, занесшего руку над кнопкой. — Беженцы погибнут и в том случае, если посол не вернется со встречи.
— Ты на полном серьезе веришь в то, что джедаи капитулируют? — уточнил Хан. Он был окрылен тем фактом, что Ном Анор не назвал Джейну или Мару в числе заложников, и еще пока не до конца осознал, что стал косвенной причиной гибели десяти тысяч невинных существ. Быть может, чувство вины захлестнет его позже, но в данную секунду для него что-то значила лишь безопасность его близких. — И не надейся, приятель. Кстати, теперь мой ход.
Хан скрестил взгляды с Ном Анором и вновь водрузил руку на кнопку, усмехнувшись и давая время Лее остановить его. Йуужань-вонг встретил его взгляд с насмешкой и не отвернулся, даже когда ладонь Хана коснулась кнопки. Рука замерла в ожидании того, когда Лея просигналит «отбой», но она промолчала. Хан бросил взгляд на супругу и увидел, что та с яростью рассматривает посла.
— Чего ты ждешь? — вопросила она.
— Ты серьезно?
Лея кивнула.
— Не тяни.
Тон ее голоса насторожил Хана, и ему пришло в голову, что Ном Анор не упомянул Джейну и Мару по другой причине — по той, о которой Лея уже подумала. Вполне вероятно, они уже находились на борту корабля, когда его взорвали, а йуужань-вонги просто не ведали, кого только что убили.
Хан надавил на кнопку, и люк на потолке с шипением открылся. Единственный глаз Ном Анора расширился.
— Вы спятили? — Он вскочил на ноги. — Вы убьете миллионы!
Лея подошла к мужу и отжала кнопку; люк застыл в том положении, до которого успел раскрыться.
— Не мы, а ты.
Воздух продолжал со свистом улетучиваться из помещения. Виллип свернулся, и изображение корабля погасло.
Взгляд Ном Анора метался между потолком и транспаристиловой перегородкой. На его отвратительном лице промелькнуло изумление. Выждав момент, когда гость прижал пальцы к ушам, Лея вновь утопила кнопку, и люк в потолке захлопнулся.
Когда йуужань-вонг оторвал ладони от ушей, Лея заявила: — Возвращайся к своему мастеру войны и поведай, как с тобой обошлись. Передай ему, что джедаи не принимают на себя ответственность за жизни тех существ, которым он угрожает. И пусть он знает точно: следующему послу, пришедшему с подобным предложением, удача больше не будет улыбаться так широко, как тебе.
Ном Анор кивнул — не то чтобы подавлено, но и не надменно.
— Я передам ему твои слова, но они ничего не изменят. — Дойдя до двери, он подождал, пока ее откроют, и добавил: — Мастер войны верит, что его план сработает, а он еще ни разу не ошибался.
Люк Скайуокер знал, что несколько дней в бакта-камере излечат физические повреждения, но боль Алимы не исчезнет никогда. Он чувствовал эту боль даже сейчас, пока она лежала в беспокойном исцеляющем трансе. И страдания станут только сильнее, когда она узнает, что случилось с «Охотником за туманностью». Будет еще больше чувства вины, злости и страха… страха перед той тварью, которая убила ее сестру. Алима УЖЕ была опасно близка к Темной стороне, когда возглавляла движение сопротивления на Нью-Плимпто; теперь Тьма станет для нее еще более непреодолимой альтернативой принятию на себя вины за гибель сестры, разрушение Нью-Плимпто и уничтожение «Охотника». Под сомнение ставился даже не переход Алимы Рар на Темную сторону, а лишь сроки, в которые он мог совершиться.
Позади Люка послышался шорох открываемой двери больничной палаты. Оглянувшись, он заметил, как с порога его изучают влажные глаза Силгал.
— Прости, что помешала тебе, Люк, но с тобой сильно хочет пообщаться твой шурин. Похоже, он думает, что мы от него что-то скрываем.