— Он прав. Ага, вот и наше вино несут. Скоро и очередь загадочной рыбы подойдет. У меня уже слюнки текут.
Подошедший официант поставил на стол бутылку и два бокала. Налив обоим, удалился. Варяг как бы невзначай спросил:
— Маша, ты не станешь возражать, если пока с тобой побудет один из моих друзей?
Девушка приподняла брови:
— Зачем? Подожди, это что-то связанное с моей работой? Твой друг понимает в рекламе?
— Не совсем, — усмехнулся Варяг, — он что-то вроде телохранителя. Очень спокойный парень. И незаметный. Мешать он тебе не будет, обещаю.
— Не понимаю. — Мария поставила бокал на — тол. — Ты считаешь, мне угрожает какая-то опасность?
— Да нет, что ты…
— Владик, я хочу знать правду! — Девушка пристально взглянула на него. — Не бойся, в обморок я не упаду и любить тебя меньше не стану.
Варяг накрыл ее ладонь своей:
— Я уверен, что все в порядке. Просто так будет лучше. Не спорь со мной, прошу тебя. Давай лучше выпьем и не будем больше говорить о делах. Посмотри, какой вечер!
Закончив пить свой жиденький чай, Профессор стал из-за стола, подошел к раковине и тщательно вымыл чашку. В это время людей на общей кухне было много, приближалось время ужина. Кругом гремели кастрюлями, на сковородках что-то шипело, урчало и дымило. Готовившие еду для своих семей женщины громко переговаривались, обсуждая прошедший день.
Профессор покинул кухню и, пройдя по длинному узкому коридору, зашел к себе в комнату. Посмотрев на часы, начал одеваться. Снял поношенные тренировочные брюки и застиранную майку и облачился в свой обычный наряд: наглухо застегнутую на все пуговицы серую рубашку и старый черный костюм. Предварительно он крест-накрест нацепил обе свои кобуры. Проверил пистолеты, дослал патроны в стволы и дозарядил обоймы. В нагрудный карман рубашки положил завернутую в носовой платок опасную бритву. Черная старомодная шляпа и остроносые ботинки довершили образ школьного учителя пятидесятых годов.
Не обращая внимания на игравших и вопивших что есть мочи детей, Профессор спустился во двор и направился к автобусной остановке. Сделав две пересадки, он подошел к находившемуся почти в самом центре города «Макдоналдсу», где была назначена встреча.
Его уже ждали. Стоявший на обочине давно не мытый «опель» мигнул фарами. Профессор подошел к машине, открыл дверцу и уселся на заднее сиденье.
Водитель, молодой симпатичный парень, хорошо и модно одетый, скрывая раздражение, повернул к нему голову. Что за привычка такая — непременно находиться за спиной? Артур не в первый раз общался с Профессором и всегда ощущал дрожь, как будто ему предстояло поймать подброшенную в воздух включенную бензопилу.
— Все нормально? — дружелюбно спросил Артур.
Ответа не последовало, и он протянул Профессору недавно отпечатанную фотографию, добавив:
— Есть еще, но эта — самая удачная.
Убийца едва скользнул по фотографии взглядом и процедил:
— Это она. Расскажите обо всем, что вам удалось узнать.
Артур повеселел. Злить этого человека недобросовестно выполненным заданием он боялся.
— Работает в рекламной компании. Офис не охраняется. В приемной сидит секретарша…
Он замолчал, раздумывая, что еще могло бы заинтересовать Профессора, и вспомнил:
— Да, работает она с девяти утра до позднего вечера.
— На каком этаже расположен офис?
— На втором. Завтра я должен ей позвонить. Она будет меня ждать. Должна, по крайней мере.
— Охраны точно нет? Это важно.
— Нет. Я проверил. Правда, этажом выше сидит какой-то придурок в форме.
— Подробнее, пожалуйста.
— Ну, сидит какое-то чмо на четвертом этаже. Старик. Даже дубинки у него нет. Спит на ходу.
Профессор прикрыл глаза и долго сидел молча. Артуру это уже начало надоедать, но тревожить его он не решался. Наконец тот подал голос:
— Работать будем завтра. В офисе. В обеденное время. Впрочем, я еще подумаю об этом. Сообщи хозяину: пусть к двум часам дня готовит, место…
ГЛАВА 21
Шаевич с самого начала не понравился Родиону. Он и руку-тο свою, мягкую и влажную, протянул московскому гостю после некоторого раздумья, как бы нехотя. Было видно, что Шаевич не доверяет Серебрякову. В дальнейшем разговоре он почти не принимал участия. Только поглядывал на Полтинника искоса и еле заметно ухмылялся.
Родиону сразу же дали понять, что очертя голову никто из украинской братвы кидаться в омут не будет. Об этом ему без обиняков поведал похожий на борца-тяжеловеса авторитет Пиня: