Мустаим вдруг гаркнул что-то злобное и сложно передаваемое, испугав уже не только пару фройлян и чародеек, и начал пятиться, все так же угрожая собравшимся рогами. Разноцветный мужчина постукивал тростью об пол в такт его шагам, пока мустаим не остановился и не отстранил руку ото лба. Затем вскинул руки, взмахнув тростью, и громко, весело крикнул на весь зал:
— Хэй-я, господа! Хэй-я!
Фридевига фон Хаупен легко вздохнула, прикрыв глаза.
— Поздравляю, — продолжил он тише, но все так же весело, — вы только что прошли обряд Няти Такатифу Кутоа Пепо Вабайя, или Священного Буйвола, Изгоняющего Злых Духов. Теперь мне не страшна порча, сглаз, проклятья, деменция, импотенция, диарея, чесотка et cetera, cetera, — протараторил мужчина, крутя в воздухе ладонью, — ибо вы полностью очищены. Кроме вас, майнхэрр Реден, — сказал он медленнее и серьезнее, внезапно указав пальцем на Тилло Редена. — Да-да, — покивал мужчина со скорбным видом, — к великому сожалению, дух алчности белого человека, давно заменивший вам ангела-хранителя за правым плечом, присосался к вам настолько крепко, что его не изгонишь ни физически, ни магически, — он развел руками.
Коммерсант, прячущийся за господином не столь внушительным, завертел головой, пытаясь заглянуть себе за плечо. Его второй подбородок тревожно колыхнулся.
— Вам придется смириться с этим и жить, — печально вздохнул мужчина, сложив руки на навершии трости, и добавил почти скороговоркой: — Но, думаю, вы справитесь: отсутствие совести — главное качество успешного коммерсанта.
Тилло Реден надул губы. Кто-то из менее внушительных господ его окружения сдавленно хихикнул. Кальтшталь откровенно рассмеялся.
— Манфред, — едва слышно прошептала Фридевига, сощурив глаза.
Манфред фон Хаупен, примо антистес Ложи и третий из старших магистров Собрания, приподнял цилиндр и театрально поклонился.
— Здравствуйте, госпожа консилиатор, — протянул он с глубочайшим уважением. — Добрый вечер, Ваше Высочество. Господа, дамы и… прочие магистры. Не поверите, — быстро продолжил он резко сменившимся тоном, — сегодня столь замечательное событие — мой дорогой племянник вступил в должность магистра Собрания, теперь будет решать судьбы Равновесия, а его доброго дядюшку забыли пригласить на симпозиум, — закончил он гораздо медленнее и нескрываемой тоской.
— Быть того не может, — фальшиво удивился Кальтшталь. — Уверен, магистр консилиатор отправила вам приглашение самому первому. Наверно, в службе доставки что-то напутали.
— Да, — поднял палец Манфред, добродушно улыбнувшись, — так же подумал и я, поэтому совершенно не в обиде. Хотя несколько странно, — задумался он, поглаживая бородку, — что меня не хотели пропускать и требовали какое-то приглашение. Как будто самому важному человеку Ложи нужно приглашение!
— Возможно, из-за вашей сомнительной компании, магистр? — буркнул помрачневший Пауль. Присутствие дяди с самого детства действовало на него удручающе. По непонятной причине из всех детей Фридевиги Манфред презирал именно его больше остальных.
— А что не так с моей компанией? — изобразив непонимание, протараторил примо антистес. — Неужели вы, дорогой племянник, не признали нашего уважаемого ритора? Магистр Ванденхоуф, — медленно и с почтением обратился он к карлику, — поздоровайтесь уже с гостями.
Карлик состроил кислую мину, но подобрал полы мантии и, опираясь на посох, неуклюже и неумело поклонился, звеня бубенцами колпака. По опомнившейся толпе гостей прошел возмущенный ропот. Правда, кое-кто, особенно из тех, что стояли во вторых рядах, не удержался от робкого смешка.
Пауль не питал особого почтения к собственному отцу. Тот практически не принимал участия в его воспитании, поскольку исследования КИРИ и конференции ландрийского ученого сообщества казались Максимилиану Ванденхоуфу более значимым родом деятельности.
— Ах да, — проворчал Пауль, — как же я не признал. Наверно, это все из-за неподобающего головного убора. Вам бы он был больше к лицу, дорогой дядя.
— Думаете, дорогой племянник? А ну-ка, — Манфред сунул трость в руки дхартийке, снял цилиндр и вручил байфанке, огладил седые на висках волосы и сорвал колпак с карлика. Немного повертев его в руках, первый мастер Ложи смело и охотно водрузил колпак себе на голову и повертел ей, звеня бубенцами. — Ну? Как?
— Идеально, магистр, идеально, — фыркнул Пауль. — На ближайшем Собрании необходимо внести предложение назначить вас главным шутом Ложи. Думаю, эта должность подойдет вам лучше, нежели должность примо антистеса.