Напоминаем, что автомобиль, в котором находился Романцев, был уничтожен взрывом мощного взрывного устройства. Для расследования причин и обстоятельств трагедии создана объединенная следственная бригада из работников МВД России и Чечни".
Напоследок Си-эн-эн воспроизвела картину места происшествия: участок горной дороги, груда обгоревшего металла на фоне изуродованных взрывом деревьев и небольшая группа военных и людей в штатском, очевидно, та самая следственная бригада, о которой упомянул в своем сообщении Уолтер Холлэм.
— Впечатляет, — произнес вслух Романцев. — При такой силе взрыва практически невозможно определить, кто находился в машине. К каким выводам придет следствие, Стоун? Кстати, меня убили в другом месте.
— Следствие определит, что это была взрывчатка С-4, — дружелюбно сказал Стоун. — Еще они обнаружат осколки взрывателя, который был активирован узконаправленным радиолучом. Следствие также располагает останками человека, в котором не без труда удалось опознать вас. Желаете продолжить просмотр новостей? «Скай ньюс», РТР, «Останкино» — выбирайте, Романцев. Сегодня вы еще пользуетесь популярностью, а завтра вас забудут.
— Достаточно, — поморщился Романцев. — Я не страдаю манией величия. Кстати, где этот злодей? У меня к нему срочное дело. Я собираюсь выпустить из него дух.
— Вы говорите о своем лучшем друге? — любезно переспросил Стоун.
— Бывшем лучшем друге, — мрачно поправил его Романцев. — Где он?
— Мне очень жаль... — Стоун смежил тяжелые веки и надолго ушел в себя.
— Что вы все ходите вокруг да около, Стоун?! Какого черта!
Романцев ощутил новый прилив раздражения. Ему хотелось схватить со стола тяжелую бронзовую лампу и запустить ею в голову Стоуна.
— Он погиб. — Стоун бросил насмешливый взгляд в сторону Романцева. — Это произошло всего лишь сутки назад поблизости от места вашей гибели.
— О Боже... — тяжело вздохнул Романцев. Болтовня о мертвецах ему уже изрядно надоела.
— Надеюсь, на этот раз покойник настоящий?
— Высшего качества, — подтвердил Стоун и собрался вновь включить телевизор.
— Оставьте в покое телевизор! — рявкнул Романцев. — Можете смаковать эти картинки наедине. Расскажите своими словами.
Стоун пожал плечами и отложил пульт в сторону.
— Феликс Ураев прибыл в Грозный утром двадцать седьмого, то есть в день вашей кончины...
— Послушайте, Стоун, давайте все же окончательно определимся с моей персоной: так я жив или мертв?
Не дождавшись ответа, Романцев махнул рукой.
— Ладно, продолжайте. Итак, эта задница появилась в Грозном двадцать седьмого утром. Мне довелось с ним в этот день свидеться, если вы еще об этом не знаете.
— По пути в Грозный он останавливался в Краснодаре и Сочи, где провел деловые встречи со своими клиентами. На этот раз Ураев был один, без привычного сопровождения. В Грозном Ураев остановился у своего давнего приятеля, начальника президентской охраны. Он ни с кем не встречался, если не считать короткого телефонного разговора с замминистра МВД Чечни. С последним он договорился о встрече на девять утра следующих суток. Затем одолжил у приятеля джип и отправился по своим делам.
— Грохнуть одного давнего дружка, — мрачно добавил Романцев.
— В третьем часу дня на выезде из Грозного Ураева остановил патруль, — они узнали машину, — но все быстро уладилось, и с этого момента Феликса Ураева больше никто не видел.
— Кроме меня, — не удержался Романцев.
— Послушайте, Романцев, — в голосе Стоуна отчетливо слышалось раздражение, — бросьте свой черный юмор. Положение настолько серьезно, что мне пришлось пойти на самые крайние меры. Надеюсь, вы понимаете, что не шутки ради я затеял эту операцию с ликвидацией двух близких мне людей, единственных, пожалуй, кого я по-настоящему люблю и уважаю. Мы в цейтноте и сейчас не время для острот.
— Вы?! Вы находитесь в цейтноте, черт вас побери, Стоун! — взорвался Романцев. Он хотел добавить кое-что похлеще, но внимательно вглядевшись в лицо Стоуна, заметно охладел и уселся обратно на свой стул. Он только сейчас заметил черные круги под глазами Стоуна. Серая кожа со следами старческой пигментации туго обтягивала широкие скулы. Стоун заметно сдал. Романцев никогда не слышал, чтобы кому-либо удалось вывести этого человека из равновесия, а сейчас Стоун едва держал себя в руках. Это была лишь тень прежнего Стоуна.
— Извините, — нехотя выдавил Романцев. — У меня паршивое настроение. Продолжайте.
Стоун опять отодвинулся в тень и заговорил негромким глухим голосом.
— На следующий день Ураев не явился на назначенную встречу. Это вызвало вполне обоснованную обеспокоенность, ведь среди многочисленных достоинств нашего общего знакомого числятся такие качества, как обязательность и пунктуальность. Забеспокоился и его приятель, поскольку Ураев обещал к рассвету вернуться. Впрочем, поиски еще и не начинались, когда в одном из городских отделений милиции раздался телефонный звонок. Судя по голосу, звонил кто-то из местных жителей, мужчина среднего возраста. Аноним сообщил, что был очевидцем дорожно-транспортного происшествия и назвал точные координаты места трагедии. Водитель светло-серого джипа, следовавшего в сотне метров впереди его машины, превысил безопасную скорость, и на крутом вираже джип свалился в пропасть. Выдав эту информацию, аноним повесил трубку. На место трагедии немедленно отправилась поисковая группа. Показания очевидца подтвердились. Машина — тот самый джип, который одолжил у приятеля Ураев, — вдребезги, от водителя фактически ничего не осталось. И только после тщательных поисков удалось обнаружить несколько предметов: именные наручные часы и перстень, что позволило с уверенностью утверждать, что в машине находился сам Ураев.
Стоун ненадолго замолчал и принялся массировать виски. Сколько суток он не спал? Двое? Трое? Помимо своей воли Романцев почувствовал жалость к этому человеку, хотя прекрасно понимал, что Стоун — последний, кто в этом нуждается.