На основании вышеизложенного мы обвиняем Барбару Рошто в ереси, ведьмовстве и колдовстве и приговариваем ее к публичному сожжению на костре.
По залу прокатился рокот: публика, очевидно, была удовлетворена услышанным приговором.
– Но поскольку самим Господом милосердие вложено в наши души, мы даем обвиняемой последний шанс очистить душу перед смертью и поведать жителям города историю своих гнусных преступлений и сношений с дьяволом, дабы она послужила предостережением для других заблудших овец, погрязших в ереси и сатанизме…
– Хватит болтать, ваша честь, – раздался в зале звонкий голос.
Брассет с удивлением отметил, что этот ангельский голосок, несомненно, принадлежит обвиняемой.
– Нельзя ли покороче? Мне холодно и скучно.
Франкенштейн икнул от неожиданности, но быстро нашелся и прорычал:
– Сейчас я тебя согрею, шлюха!
Он кивнул викарию, и тот, словно колобок, на коротеньких толстых ножках подкатился к пылающей жаровне, стоящей в двух метрах от прикованной цепями красавицы. Пока викарий подготавливал орудия пыток, Инквизитор объяснил собравшимся смысл происходящего:
– Уважаемая публика! Не подлежит сомнению, что ведьмы производят свое колдовство при помощи бесов как при нанесении, так и при врачевании ран. Нет ничего удивительного, что ведьмы с помощью бесов и сами могут быть защищены от ранений при испытании каленым железом. К тому же всем известно, что дьявол может защитить ведьму от ожогов как соками различных целительных трав, так и путем помещения какого-либо предмета между раскаленным железом и телом ведьмы. Поэтому-то ведьмы меньше всего могут считаться очищенными, если они вынесут испытание раскаленным железом. Более того, если человек выдерживает такую пытку, это яснее ясного показывает его тесную связь с нечистой силой. А сейчас вы сами сможете в этом убедиться.
Франкенштейн, воодушевленный своими словесными экзерсисами, радостно хрюкнул и сделал знак викарию.
Викарий подошел к девушке и несколько секунд сладострастно глазел на нее. Затем медленно, словно извращенец в публичном доме, стащил грубое полотно с ее белоснежных плечей. Публика, особенно ее мужская половина, ахнула от восторга, увидев освободившуюся в результате действий викария великолепную высокую грудь изумительной формы.
– Козлы! – презрительно произнесла девушка и мрачно уставилась куда-то в пространство.
– Начинайте, викарий! – прорычал кадавр. – И поджарьте ее как следует.
Викарий очнулся и вытащил из жаровни огромные щипцы. Он хорошенько прицелился и приложил раскаленный добела металл к левой груди молодой ведьмы, чуть повыше розового соска.
– Сволочи! – рванулся со своего места Брассет, но старик, обнаружив неожиданную для его возраста силу, удержал его на месте.
– Довольно, – прошипел Инквизитор. Викарий поспешно прикрыл пышные формы ведьмы под вздохи недовольной публики.
– Как вы только что сами убедились, наш опыт еще раз наглядно подтвердил, что обвиняемая является ведьмой, ибо только дьявол мог ее защитить от воздействия раскаленного железа.
– А теперь, Барбара Рошто, согласна ли ты ответить на вопросы Святого суда?
– Валяйте, ваша честь. Отчего бы не повеселить этих провинциальных идиотов, – однако было видно, что самой ей веселиться не очень хочется.
– Обвиняемая! Расскажите публике, когда вы в первый раз встретились с дьяволом и каким образом он заманил вас в свои сети.
Девушка прикрыла глаза и, медленно раскачиваясь, начала свой рассказ:
Ведьма о чем-то ненадолго задумалась, а затем продолжила декламировать заунывным печальным голосом:
– Все слышали? – Инквизитор поднял свой кривой палец вверх и грозно уставился на публику. – Но вы не должны пугаться, – самодовольно произнес кадавр, решив успокоить паству, – Святая церковь и инквизиция защитят вас от происков дьявола. Кстати, обвиняемая, опишите нам, как выглядит сатана.
13
Здесь и далее молодая ведьма цитирует поэтические отрывки из творчества М. Лохвицкой и А. Майкова.