Выбрать главу

ПЕРВАЯ ЗОНА – БЕЗОПАСНО…

Ураев едва не сплюнул на пол от возмущения. Какой там, к черту, безопасно! Все идет кувырком…

Спинным хребтом он чувствовал на себе взгляд Романцева. Неужели он так ошибся в своем лучшем друге? И что, черт возьми, у того на уме? Надо же было так купиться! Но у него есть шанс все поправить. Он даст Романцеву три – нет, четыре часа. И если его дружок за это время не образумится и не прекратит валять дурака, надо будет что-нибудь предпринять.

Ураев был уверен, что сможет перехитрить Романцева. Ему доводилось попадать и не в такие переделки, и всегда он умудрялся выйти сухим из воды. Это не проблема. Сейчас его больше заботила не собственная участь, а то, что он перестал контролировать ситуацию.

Но больше всего его интересовал сам Романцев. Этот человек здорово изменился. Он затеял свою игру. Он играл по каким-то своим правилам. Он уже успел сделать в этой игре несколько ходов, смысл которых для Ураева пока оставался неясным.

7

Оперативное время – три часа двадцать семь минут.

К этому времени крестовый поход против мафии, по плану, должен был перейти в свою решающую фазу, но донесения от Стоуна становились все тревожнее. Мафия отвечала ударом на удар, и постепенно преимущество превентивного удара сошло на нет. Это здорово смахивало на засаду, когда атакующая сторона попадает под убийственные залпы противника, хотя, по всем разведданным, враг должен был в панике уносить ноги с поля боя.

Работа в бункере кипела. Собственно, работал один Романцев, поскольку Ураев мрачно разглядывал экраны мониторов и играл в молчанку. Зато Романцев вкалывал не покладая рук. Он посылал все новые и новые запросы, пытаясь направить поток информации в нужное ему русло. Все группы активно включились в работу, и дешифраторы работали с полной нагрузкой. На два крайних слева связных терминала – С-1 и С-2 – преимущественно поступала информация от западных спецслужб. ЦРУ, ФБР, АНБ и УБРН в США, британские Ми-5 и Ми-6, германская БНД, испанская СЕСИД, французские ГУВБ и СВБ, израильская «Моссад» и итальянские секретные службы, налоговые службы западных стран и Интерпол повсюду искали следы бурной деятельности русской мафии. Вот когда Романцеву пригодилось хорошее знание иностранных языков. Стоун предъявлял жесткие требования к офицерам внешней разведки, и в особенности к аналитикам. Каждый из них обязан был владеть как минимум тремя языками: английским – обязательно, выбор остальных двух диктовался конкретными обстоятельствами службы. Романцев числился среди лучших офицеров ПГУ. Благодаря своей эрудиции и цепкой памяти он овладел пятью основными европейскими языками. В частых зарубежных поездках он шлифовал произношение и довел знание этих языков до совершенства. Помимо этого, он сносно общался еще на доброй дюжине языков и наречий и, если того требовали интересы дела, за две-три недели мог довести степень владения любым из них до нужной кондиции. Но до Стоуна ему было далеко. Стоун и здесь оставил всех позади. Если Романцев из древних языков знал только латынь, то Стоун при желании мог посадить в лужу любого знатока древнегреческого и древнееврейского.

Но сейчас Романцеву некогда было читать донесения с Запада. Он лишь изредка выводил на свободный принтер распечатку ответов на запросы, быстро пробегал глазами листы и складывал их в одну из стопок, которые аккуратными столбиками покрывали пол рядом с консолью. Все это время он не прерывал активный диалог с базовым компьютером, пока не пришел к определенным выводам.

Романцев протер уставшие от долгого чтения глаза, уселся поудобнее в кресле и с наслаждением закурил.

– Феликс?

Спина Ураева напряглась.

– Ты здорово на меня обиделся?

Ураев повернулся вполоборота, зло посмотрел на Романцева и, прошептав что-то одними губами, вновь уткнулся в свои мониторы.

– Да знаю, знаю я… – Романцев помахал ладонью, разгоняя сигаретный дым. – Кретин, ничтожество и так далее.

Он встал и оперся локтями на спинку кресла.

– Феликс, ты давно работаешь на Авторитета?

Ураев вздрогнул и медленно, очень медленно развернулся в кресле. Их глаза встретились. Взгляд Ураева не сулил Романцеву ничего хорошего. На его лбу выступили крупные капли пота.

– Да, ты умник, – сквозь зубы процедил Ураев. – Я не ожидал, что ты так быстро меня вычислишь. Ну и что теперь? Настучишь Стоуну? Или сразу пристрелишь? А может, позволишь мне сначала сказать пару слов?