— Только когда я буду на достаточном расстоянии… к примеру, на Луне, иначе он меня найдёт и придушит за то, что я ему врал, — бурчит Яго, сложив руки на груди.
— А у нас нет иного выхода, — голос Эстебана стал более ярый. — Собрались тут четыре мужика и думают, как пятого вытянуть из сумасшествия. То ему не подходит, это не так. Зараза, да нужно просто попробовать ему вернуть жену. Хуже не станет, а может даже и лучше.
— Не могу сказать ничего точно, — Андронник сложил пальцы под подбородком. — После стольких лет принятия транквилизатора и сдерживания такой психической травмы его реакцию на появление Сериль предположить трудно.
— Кстати, — Комаров приложил ладонь к подбородку. — Наша Служба внешней разведки при содействии Государственного разведывательного управления Китая засекло, что на территории Поднебесной может находиться агент Моссад, с позывным «Серый». Судя по всему, это девушка.
— Комаров, ты же знаешь, что эта информация нам мало помогла, — сказал Эстебан. — Нужны более точечные и информативные данные.
— О, а парниша сечёт, — Яго опрокинулся на спинку стула.
— Я могу отправиться в Великий Израиль с целью выяснения местонахождения Сериль Валерон, — заговорил Андронник. — Как раз меня собирались отправить на послушание в Храм гроба Господня.
— И как ты это сделаешь? — спросил Яго. — Постучишься к ним в дверь и спросишь?
— Ты почти угадал. Тамошний Первосвященник меня знает, давным-давно я помогал ему охраной конвоя, как обычный Киберарий первой модели. Сейчас страной правит Синедрион или Синедрион-Кнессет, где он заседает.
— Сколько же вам лет, отец Андрей? — смутился Эстебан.
— Больше, чем ты, можешь себе представить.
— Ладно, хорошо, — Комаров положил подбородок на сложенные ладони. — Андронник отправляется в Великий Израиль, там узнаёт местоположения Сериль Валерон, а мы с Эстебаном выдвигаемся в Китай. Нужно отработать в двух местах и судя по описания тамошняя девушка сильно похожа на его жену, к тому же у неё есть проблема с ухом. Да и если у Андронника не получится, то мы можем попытать удачу.
— Скажи, Комаров, а зачем тебе нам помогать? — Яго доел сухари. — Не пойму, к чему тебе это? — на что Константин сначала промолчал, а потом с едва уловимой подавленностью сказал:
— Мне известна его боль и ели есть хоть один шанс её унять, я помогу ему, — а заметем его речь окрепла. — Все мы здесь кого-то потеряли, и если есть шанс вернуть для кого-то лучшую жизнь, то следует это сделать. Поверьте, мир от нас не убежит, а вот возможность вернуть человека из душевного небытия выпадает не каждый день.
Сказанное Комаровым изменило ход мыслей Яго и он смог спокойно согласиться:
— Знаешь, Кость, когда-то я был готов тебя растерзать за то, что ты нас кинул тогда под Раддоном. Но сейчас я вижу, что мужик ты — нормальный. Но, к сожалению, я не смогу поучаствовать в вашей операции. У меня через три дня боевой вылет. Я в составе сводной роты должен отправиться на фронт, громить Директориалов.
— Хорошо, тогда решили, — Андронник приподнялся. — Я направляюсь в Великий Израиль, а вы в Китай. Когда я получу информацию о Сериль, или о том, что не смог осуществить задуманное, то свяжусь с вами.
— Отлично, — обрадовался Эстебан. — Кстати, Яго, как сейчас протекает ход войны с Директорией Коммун?
— Да вроде ничего особенного. Сейчас три армии пытаются преодолеть пограничные укрепления, а потом… начнётся ужас.
Глава девятая. Предложение
Глава девятая. Предложение
Спустя три дня. Иерусалим.
Солнце и песок вот уже на несколько тысячелетий стали символами этого места, наравне с религиозным пылом и спором о «Камне Преткновения». Долгие года — это место тревожило миллионы людей и оказавшись во мраке Великого кризиса оно не перестало этого делать, только сильнее обострив древние проблемы. Но вот наступила новая эпоха, и кажется, что под единым правительством эта земля могла бы обрести покой.
Посреди большого раздольного поля лежит город, что будоражит умы, сотрясает мир и не даёт покоя людям вот уже более двух тысяч лет. И средь узких улиц бежевых строений, посреди высоких многоэтажек, где льются непрестанные моления, где у практически восстановленного Храма Соломона собираются многие тысячи народа, всё ещё плывёт холодок страха и ужаса, ибо реваншистские группировки разных толков не оставляют надежды повернуть ситуацию в свою пользу.
Это понимает и Андронник. Высокий киборг, пройдя лечение и профилактические осмотры, смог омолодить свой организм, и сейчас выглядит немного лучше — держится ровнее, идёт увереннее, новый алый плащ покрывает его чёрный костюм. Он не позволяет себе лишнего, иначе нервная Левитская Священная Стража быстро отправит его отдыхать в тюрьму. Отец Андрей, прибывший сюда для дел в храме Гроба Господня, помнит, что как минимум три тайных повстанческих группировки действуют в Иерусалиме.
Пройдя по узкому коридору он попадает в просторную залу, где прохлада ещё сильнее обвила его. Стук каблуков о начищенную до блеска тёмную плитку разносится по всему длинному прямоугольному помещению, что заканчивается полукругом. С балконов второго этажа, поддерживаемого колоннами у стены на него уставлено множество глаз. Нейро-нервами Андронник чует слабый запах благовоний, возжигаемых в небольших кадильницах, и аромат миро, коим мажутся левиты и слуги Первосвященника. Огромные окна пропускают мало света из-за затемнения и повернув голову Андронник видит надписи на иврите, возвещающие о повелениях Божиих насчёт Аарона и о том, как будут одеваться и что свершать его наследники.
Пройдя через множественные кресла, прикреплённые к полу, выставленные для экстренного собрания сотни мужей из Синедриона и уставив взгляд вперёд он видит того, к кому пришёл.
— Я рад вас приветствовать, эмиссар Российского Имперского Государства, — торжественно объявил на новоимперском высокого роста мужчина, с немного смуглым лицом, имеющим треугольные формы, небольшую белую бороду; сидящий на красивом резном троне, украшенным золотыми серафимами и херувимами, он даже не поднялся. — Надеюсь, что по воле Творца мы сегодня придём к выгодному соглашению.
Андронник видит одежду этого человека и по ней осознаёт статут того, кто здесь стоит. Тканая шерстяная риза, цвета чистого ночного неба покрывает белоснежный дорогой хитон, сшитый из льняных тканей. А поверх груди у мужичины закреплён наперсник, украшенный двенадцатью прямоугольными драгоценными камнями, на которых виднеется гравировка в виде имён. Голова же отяжелена кидаром расцветки молока — конусообразным тюрбаном, на который прикреплена золотая пластинка.
— И я вас рад приветствовать, — отвечает ему Андронник, склонив голову в знак почтения. — Господин Первосвященник.
— Хорошо, мы можем всё провести нашу встречу в протокольной форме, — ладонь мужчины показала на троих левитов, облачённых в простые белые хитоны, и несущих на голове витые тюрбаны, в руках их уже заготовлены бумаги и планшеты, для записи мероприятия. — Или мы можем провести её в более неофициальной форме. — Предложил Первосвященник, показав влево, на открытую дверь.
— Давайте поговорим без записей.
— Хорошо.
Грузная фигура главы иудаизма поднялась с трона, и Первосвященник вместе с Андронником прошли в другое крыло обширного дома, что является одной из жемчужин Иерусалима. Они вышли в небольшое крыльцо, выложенное гранитными плитками, украшенного небольшими колоннами. За пределами крыльца разбит роскошный пахучий сад, высаженный лилиями и розами, за которым следят множественные слуги.
— Скажите, эмиссар, как вам наш город? Достоин славы Божьей? Сегодняшнее состояние Иерусалима и вправду повторяет славу Давида и Соломона.
Андронник, вспоминая, что на пути сюда ему встретились и эпохальные здания древности — обтёсанные песком, светло-жёлтые, выложенные камнями или же более новые — созданные из кирпича или блоков цвета осветлённой охры. Отец Андрей вспомнил и то, что ему на пути повстречались и высокие здания, так же выполненные в общем стиле Иерусалима — пластик или металл окрашен в жемчужно-белый или сливочный беж, стены лишены роскошных фасадов, обходясь минимальностью. И только синагоги пестрели красотой и привлекательностью, ибо согласно Закону Великого Израиля «Об устройстве религиозных зданий Иудаизма» строились они только из самых драгоценных материалов. В очах Андронник до сих пор стоят виды одной из них — вся в каменьях — гранат, топаз и аметист, золотые крыши, посеребрённые фасады и двери из ливанского кедра.