Третий вариант, он же самый сложный — создать тело. В теории — возможно. На практике же… пока не стану мастером зелий, алхимии, чар, ментала, астрала, крови, некромантии, целительства и ещё пятка направлений, лучше и думать забыть. Предложив Годрику поработать через меня, получил грустный ответ, что эти четыре крестража таковы, что не могут взять носителя под контроль напрямую. Влиять на сознание через ауру кое-как можно, но ничего серьёзного: внушить привязанность к вещи там, ещё что-то в таком роде, но не более.
— Можно взять за основу уже имеющееся тело и развить его астральную оболочку… — предложила Ровена.
— Точно! Я экспериментировал так! Хотел сквиба сделать магом.
— До определённого предела так и магла можно довести, только сложно неимоверно. Но вот дальше станет ещё труднее… — задумалась Леди Рейвенкло. — Чтобы сделать слабенького мага сильным, придётся разобрать его астральную оболочку и собирать почти заново. Желательно использовать донорский материал.
— В чём проблема?
— В том, что удержать душу почти невозможно. Если работать со своим телом и достаточно аккуратно, а желательно ещё и ограниченно, тогда всё реально, но вот с чужим… Да и недостаточно ты искусен. Пожалуй, стоит заняться твоим обучением в этом направлении. Некромантии также обучу тебя я, а Годрик займётся боевой магией. Всё равно надо будет сначала провести долгую подготовку, время на учёбу будет.
— Благодарю.
— Эх, был бы сейчас тут Салазар! — буркнул Гриффиндор. — Сразу бы и зелья, и алхимию тебе бы дал, может, и вырастили бы чего стоящее.
— К сожалению, Зар ошивается где-то, как обычно, — фыркнула волшебница, смахнув пару своих длиннющих прядей со лба. — Гарольд, тебе пора. В реальности должно было пройти больше шести часов.
— Гм… я тут только что вспомнил… — на меня уставились две внимательные пары глаз. — У меня тут случайно завалялось сердце тысячелетнего Василиска, надо?
— Венни, я, кажется, догадываюсь, почему нашего… ученика пытались пришибить во младенчестве.
— Я тоже, — смотря на меня взглядом змеиной Императрицы, просмаковала каждое слово Ровена. — Надеюсь, в хорошем состоянии?
— Средоточие вырезал и начал обрабатывать! — тут же открестился я.
— Средоточие — это всего лишь двадцатая часть. Остальная масса хоть и несёт всего сорок шесть процентов от магической сущности сердца, вполне нам подойдёт, — кивнула Леди Райвенкло. — Будь добр, оставь нас. Необходимо подумать.
— Не забывайте, что как только я отсюда уйду, контакт ваших обиталищ разорвётся.
— Мы знаем, — кивнул Годрик. — Через сутки, будь добр, снова нас соедини. А теперь иди отдохни… внучок.
Меня вышвырнуло из пространства крестражей. По всему телу тут же пошла волна боли. Аккуратно улёгшись на кровать, я расслабился, и только лишь спустя минут десять смог безболезненно почти потянуться. Убрав, наконец, клинок Гриффиндора в ножны Блэков, встаю.
— Закончил свою медитацию, племянничек? — невинно произнесла последнее слово Белла. Произнесла с такой заботой, что я на миг поперхнулся, но продолжил упорно пить воду, убирая сухость изо рта. — А я вот тебе пирожков испекла…
— Прфрр, кха-кха! Ты ЧТО сделала?! — охренел я.
— Я? — на меня вставились два изумлённых глаза. — Ничего такого. Может, тебе послышалось?
— Блин, Сириус, я понял, почему ты так её боишься… Она ведь непредсказуемая совершенно… — фыркнул я.
— Я бы попросила! Кстати, мой милый кузен сейчас гуляет по городу. В образе собаки, разумеется.
Как оказалось позже, Бродяга таки сумел найти себе неприятностей на голову. И каких! Его поймали маглы. Точнее, какая-то там служба для животных или нечто вроде такого. Можно представить, какой шок мы с Беллой испытали, когда Сириус связался с нами парными зеркалами и весь скрюченный, свернувшийся клубочком в какой-то клетке, явно ему не по размеру, быстро-быстро заговорил:
— Гарри, Белла, я в питомнике…
Пока я выяснял подробности вроде адреса, Белла валялась на полу и ржала, не в силах угомониться. Впрочем, её понять можно, я сам хотел одновременно ругаться и сдохнуть от распирающего меня хохота. Закончилось дело вообще неожиданно: нас с Беллой как-то узнали и скрутили французы. Напоролись на волшебников, те признали наши рожи и вызвали свои органы правопорядка, кои нас вежливо и повязали, попросив не оказывать сопротивления.
— То есть, ваш друг-анимаг отправился погулять по городу в образе пса, его поймали маглы и посадили в вольер, а вы отправились его спасать, но по дороге столкнулись с нашим отрядом и вас поймали, я правильно понимаю? — несчастный глава местного отдела едва-едва удерживался, чтобы не заржать вместе с хрюкающими подчинёнными и парой журналистов. Другая пара уже успела свалить, чтобы отнести материал в редакцию, пока компетентные органы не запретили. Оставшиеся двое последовали примеру коллег, лишь убедившись в реальности происходящего после спасения Сириуса, мрачно жующего собачий корм в образе пса за решёткой.
Сенсационная новость вышла во французских газетах уже на следующий день. Из статьи народ выяснил, что, оказывается, трое сбежавших заключённых из Азкабана уже успели покинуть территорию Англии. В тот же день состоялось судебное заседание, где я под виритесерумом подтвердил, что не убивал Джинни и в Первый раз открыл Тайную Комнату лишь в тот злополучный день. Вопросы были со мной заранее согласованы, и их было всего два. Сразу же за мной отвечал Сириус, который рассказал истинную историю двенадцатилетней давности, подтвердив свои слова зельем правды и вызвав шок у английских наблюдателей. На них уже жалко было смотреть, но окончательно их добила Беллатриса, которой “запретили” давать зелье правды и иначе влиять на сознание, повреждённое частично дементорами, однако которая продемонстрировала абсолютно чистое предплечье и поплакалась, что её без суда и следствия просто кинули в тюрьму и оставили там на двенадцать с половиной лет.
По итогам этого фарса мы оказались полностью невиновны, а половина Европы выразила коллективное желание перепроверить заключённых Азкабана. Забавно, что Англия мгновенно послала всех нахрен. Ну да, там же сидит такое количество неугодных разным политикам, что половине политической верхушки Британии можно сразу вешаться в случае подобной проверки, а треть камер тут же освобождать. Две трети — реальные преступники, но вот оставшиеся…
Как стало известно чуть позже, спустя полгода, финал Кубка по Квиддичу Англия отстояла, а вот Тремудрый Турнир — нет. Ну… скатертью дорожка. После произошедших событий не испытываю к англичанам никаких тёплых чувств.
Кстати! Насчёт англичан! Долорес таки выжила, так что я уже предвкушал, как прикончу эту тварь. Сволочь грёбаная…
Освободили нас весьма быстро, вещи даже и не думали забирать. Правда, гражданство давать не спешили, пока я не подтвердил своё мастерство в чарах, создав на глазах у оху**ших магов беспалочкового патронуса. Он был несколько размытый, но вкупе с исполнением множества других чар и демонстрацией моей комбинации заклинаний из Фумус Энерджето и бомбарды, меня признали полноправным мастером. Самым молодым за последние восемь столетий (это кто же там такой выделился восемьсот лет назад?) Комбинацию заклятий, как и Фумус Энерджето в виде нового заклинания (оказалось, ранее не существовало движений палочки для подобного) признали за мной, как за автором.
Обычно коллегия рассматривала подобные дела дольше, а уж чтобы в двенадцать лет… Но тут мне снова помогли французы, желавшие ещё сильнее опустить англичан. В газетах со всем смаком рассказывалось о моих безграничных талантах, а особенно описывалась моя вскользь брошенная фраза о том, как я сумел в таком возрасте освоить не просто беспалочковую, но высшую магию. Я тогда, не подумав, заявил, что из высшей магии владею только двумя заклинаниями, одно из которых — патронус, который пришлось освоить в Азкабане. Заодно показав несколько “седых”, реально же белых прядей, я добился новой порции истерии, начавшей затухать лишь к концу лета.