— Говорят депутаты только говорить и обещать могут, главное для них добраться до кормушки, удержаться там. Может это и правда! Но народу Вашей области повезло, ему попались достойные люди! Они всё готовы отдать народу, даже нажитое непосильным трудом. Они готовы отказаться от всех благ. Сейчас перед лицом прессы Вы показали это! Пресса и я расскажем о Вас народу, Вам не поставят укороченных постаментов в местах проживания при жизни или после смерти! Но народ будет хранить в своём сердце Ваши образы. Вашими именами назовут города, сёла, улицы, моря и озёра! А я перевезу Ваши души вне очереди. Вы достойны всего этого! Спасибо Вам от имени великого народа равнин и полей! От многих поколений тех, кто жил на этой Земле.
И старик захлопал в ладоши. Овации подхватили все. Лен Павлович из его речи многого не понял, но хлопал, свистел и кричал со всеми. Его разум был против этих действий, но тело творило их. Старик дирижировал этим хором, он влез на стул и кричал громче всех. Побушевав немного, он с трудом слез со стула и спросил Лен Павловича:
— Тебе понравилась моя речь? Мне не очень! Обещал перевезти их через реку вне очереди. А впрочем, письменных обязательств не давал, а слова? Это не гарантия исполнения обещаний. Главное пусть надеются, у человека должен быть стимул и вера в мечту. Теперь надо тебе дать слово.
И он поднял руку. Овации начали стихать, вошедших в экстаз людей, тормошили соседи, кое-кого усердно хлопали ладонями по лицу. Старик заговорил дрожащим от волнения голосом:
— Спасибо! Вы настоящие представители страдающего народа. Его боль, его проблемы Вы принимаете близко к сердцу и радостно испытываете все трудности вместе с ним. Рад, что Вы все именно такие!
Старик всхлипнул, вновь достал свою тряпицу, вновь снял пенсне и приложил её к глазам. Постоял так мгновение, затем отнял её от своего лица, повертел в руках, понюхал и тихо хмыкнул:
— Стирать пора. Всего два месяца назад стирал и уже…., да, забыл, теперь к Вам хочет обратиться Ваш губернатор. Просим!
И он, повернувшись лицом к Лену Павловичу, захлопал в ладоши. Его поддержали все присутствующие. Депутаты и не депутаты. Лен Павлович растерялся. Это было как в те старые времена, он их нравы и обычаи уже успел забыть. Обычно в Думе его встречали полным невниманием или безразличием. Он поклонился всем, выражая своё признание, и поднял руку, прося тишины. Но все радостно хлопали и успокоились только минут через пять. Всё это время Лен Павлович усиленно думал, что им сказать? Как назло в голову ничего не приходило. Внезапно всплыла старая обида. Три года назад, эти же депутаты, приобретя статус избранников народа, за него держались и бились насмерть, со смехом и выкриками отклонили его предложение о повышении социальных выплат за счёт областного бюджета. Они сами внесли предложение о повышении выплат по своим льготам за счёт областного бюджета. Его понятно приняли. И вот теперь Лен Павлович решил им отомстить:
— Спасибо за тёплый приём! Вношу на Ваше рассмотрение вопрос о повышении социальных выплат за счёт областного бюджета.
Все снова аплодировали ему, сквозь шум аплодисментов прорывались отдельные выкрики.
"Давно пора было этот вопрос внести!", "Мы давно его ждали!", "Лучше позже, чем никогда!", "Ура! Нашему губернатору!".
Лен Павлович с удивлением смотрел за табло, его предложение было утверждено единогласно. Депутаты или поголовно заболели, или все сразу сошли с ума. Был ещё третий вариант, что их подменили, но его губернатор отбросил сразу. Он не верил, что можно найти сразу столько нормальных и адекватных людей в политике. Это был нонсенс! Поддавшись общему порыву, он хотел внести ещё несколько важных предложений, но его отвлёк старик. Он усиленно дёргал его за полу пиджака.
— Слушай, любезный друг, остынь! Всё сразу решишь? А чем они будут заниматься потом? Разгонишь их? А штат ведь утверждён! Посчитают тебя узурпатором и свергнут. Да и через 10 минут обед, а мне питаться по графику надо, стар уже, диету имею! Пошли! Пусть они отдохнут.
Лен Павлович с сожалением последовал за стариком. Очень хотелось воспользоваться моментом, но он вдруг тоже ощутил зверский голод. Такого не было уже очень и очень давно. За девять минут они дошли до его кабинета. В его приёмной их уже ждал водитель джипа с сумкой, в которой стояли судки. Старик пригласил его отобедать с ними, но парень отказался.
— Валентина Михайловна покормила меня и с собой дала. Спасибо! Я пойду?
Старик кивнул ему головой. Лен Павлович взял сумку из рук парня, они прошли в комнату отдыха, находившуюся за кабинетом. Там он начал распаковывать сумку, ставя судки на небольшой журнальный столик. Здесь же в комнате отдыха была ещё одна дверь, за ней находился туалет. Лен Павлович вымыл руки и предложил старику последовать его примеру. Старик посмотрел на свои руки и удивлённо спросил:
— Я же утром их омывал? Тебе что делать нечего, как мыть целый день руки? Я так часто руки мыть не собираюсь, уже проверил, что твои микробы на них сами дохнут, от грязи. А ты напрасно много воды переводишь, в мире и так проблемы с пресной водой, боюсь, моя переправа скоро, из-за таких, как ты мойщиков рук, будет не нужна. Даже моя река мелеет. Работы лишусь из-за вас. Гигиенисты!
Так бурча, старик проворно ел всё подряд. Блины, пирожки летали в его рот с огромной скоростью. Лен Павлович попробовал его образумить:
— Вы бы так не спешили. Глотаете кусками, не жуёте, это вредно.
Старик, не останавливаясь, успел ответить:
— Ничего! Всё переварится. Если буду жевать, то могу и не успеть съесть всего положенного мне за заплаченную сумму. Вон твоя жена водителя накормила и ещё с собой дала. А это ведь могла быть и моя пайка, да и ты ешь хорошо. Поэтому прекрати отвлекать меня пустыми разговорами. Может, мне дешевле будет питаться в столовой? Да есть риск отравиться, мучиться изжогой, но экономика должна быть экономной. Подумаю на досуге.
Говоря это, он затолкал в свой рот последний пирожок, осмотрел пустую посуду и встал из-за стола. Его хламида впереди обтягивала раздувшийся живот. Старик посмотрел на него и радостно вздохнул.
— Хорошо! Теперь два дня за свои деньги питаться не буду, но от угощения не откажусь!
Лен Павлович занялся бумагами, а старик ходил по зданию администрации, заглядывая во все кабинеты, он ласково улыбался работающим в них чиновникам. Но его ласковая улыбка заставляла их бледнеть и вздрагивать. Каждый знал свои грешки и ждал, что старик укажет им на них. Всё, что он утром говорил министрам областного правительства, уже обросло легендами и гуляло по всем кабинетам. Проклятый старик до вечера в каждый кабинет заглянул не один раз. Все радостно вздохнули, когда старик с губернатором поехали на какую-то встречу. Но через несколько мгновений поняли свою ошибку. Старик продолжал заглядывать в их кабинеты. Наверно губернатор уехал один? Выяснять боялись. Так и продолжали мучиться…
Ещё перед началом обеда главный инженер управления по эксплуатации административных зданий областного правительства и Думы получил приказ ехать в фирму заключить с ней договор на установку системы автоматического пропускного контроля. Устанавливала и обслуживала эти системы одна фирма. Её адрес ему продиктовал начальник управления. Решение об установлении этой системы приняли на заседании Думы. Главный инженер был в хорошем настроении. У него была своя фирма, которую он мог подключить к этому делу, прогнав через неё деньги со счёта их управления. Его фирма имела всего трёх постоянных работников. Его сына-студента директором, дочь секретарём и жену бухгалтером. Фирма сама работ не выполняла, просто нанимая субподрядчиков, часть из них были обычные обналичивающие деньги фирмы-однодневки. Печать фирмы и бланки договоров у него были с собой. Понять это было не трудно. Его зарплата работника бюджетной организации была довольно скромной, а возможности давать заказы на работы и оплачивать их имелись. Понятно, начальник управления и главный бухгалтер были тоже в доле, но это было обязательным условием существования его фирмы, её успешной работы. Вот и сейчас он ехал, прикидывая свою выгоду. Сомневаться не приходилось, что начальник управления получил откат, от этой фирмы, иначе как бы этот заказ достался бы ей? На открытой конкурсной основе? Это было смешно. Но чужие деньги считать неприлично и он эти мысли отбросил, сосредоточившись на своих предположениях о дальнейших действиях. Вариантов было два.