«Я правильно двигаюсь? Это путь внутрь?»
Но металлическая пластина, ведущая наверх, оказалась слишком гладкой, чтобы я мог карабкаться по ней, и спустя несколько тщетных попыток, я начал искать новый путь.
Мой желудок болел, горло горело, тянущий из нутра голод — пожирал меня, заставляя мой рассудок терять бедствие.
Я должен был поесть, мне нужно было это.
Обойдя магазин, где не встретил других людей, и уткнувшись в стекло, я увидел жертву, которая наблюдала за мной своими испуганными глазами.
«Вход? Это дверь? Почему я знаю, что такое дверь?»
Протянул за ручку, расстроился, что ничего не произошло, но и «еда» перестала кричать.
«Почему она не кричит? Кто-то пробрался внутрь? Я не успел? Тот массивный человек все-таки смог пробиться внутрь?»
Я потянул ручку вниз, и она поддалась!
«Почему я это не вспомнил? Это же элементарно!»
Дверь открылась, а дерева закричала ещё истошнее, тянув ручку назад, не впуская меня.
«Нет, ее крики услышат другие! Нельзя отпускать, когда я подобрался к своей „мечте“».
Я сделал то, что не делали другие люди, похожие на меня — упёрся ногой в стену и протянул за собой ручку, открывая дверь ещё шире.
Но жертва закричала ещё истошнее и более усердно пыталась закрыть дверь.
Прошло две секунды, три, пятнадцать, и наконец я осилю эту дверь, заставляя жертву отшатнуться в другую сторону.
Человек, не похожий на меня, какой-то разумный что ли… Живой?
Она прижалась к стене и взглядом полным страза смотрела на меня, пока я закрывал за собой дверь.
«Я умный!»
— Здравствуй… — раздался голос еды.
«Я понимаю их? Это как? Они же — другие, они — еда!»
— Здравствуй, еда, — попытался сказаться, но в ответ вырвалось лишь: «Ша».
Она уставилась на меня и искренне не понимал, почему она боится меня. Ведь она была выше, массивнее и гораздо сильнее.
«Почему она боится? Почему она плачет? А что такое плач? Откуда я знаю это слово?»
— Пожалуйста, не убивай, Господи помоги!
«Бог? Что такое Бог?»
Я хотел спросить ее, правда хотел, но понимал, что если я открою рот, то будет только шипение или мычание… Сне хотелось поговорить, мне хотелось узнать, что происходит и кто я такой.
Но голод…
Он был в моих мозгах. Он требовал еды, он говорил мне, мол: «Поешь! Тебе нужно жить!»
И мне ничего не оставалось, как подчиниться ему.
Мои руки протянулись вперёд, и я резким рывком оказался возле жертвы.
Прозвучал пронзительный крик. Потом…
Как было раньше, после визгов — абсолютная тишина, которую нарушало только чавканье.
Я ед. Много и долго, понимая, что ещё не скоро выпадет шанс наестся донельзя.
А другие люди, лишь жалобно мычали за пределами магазина, понимая, что добыча ускользнула, что голод поглощает их дальше, заставляя разлагаться.
Я не испытывал чувство отвращения, от происходящей картины, мне было все равно.
В голове кроме голода, больше ничего не было.
«Почему они такие глупые? Ведь нужно было просто потянуть ручки вниз, и магазин был бы открыт! Почему они не видят простейших решений?»
Мой аппетит был полностью удалён, и я вновь встал, покачиваясь из стороны в сторону, в попытках вспомнить хоть что ни будь.
«Бог? Почему это название кажется таким значимый и знакомым? Он известен?»
После того, как голод откупил на задний план, я начинал мыслить более яснее и чётче, но я понимал, что он вернётся.
Почему я думаю, что голод вернётся? Я и сам не знал, но этот вопрос задавал себе постоянно.
«Может ли быть такое, что мое тело хранит некоторые знания о том, каким я был раннее? В те времена, о которых я не помню?»
Единственно, что твёрдо впилось в разум — нет дать голоду завладеть собой! Нужно обеспечить себе запас продовольствия, пока я не стал таким же идиотом, как и другие люди.
Я не хочу кусать двери и мычать…
«Может взять Еду с собой?» — проскользнула мысль в моей годовые, но здраво оценив «масштабы» тела, понял, что она слишком тяжелая для меня, а ее запах — заставит других людей ходить за мной, и они могут украсть ее.
«Что же делать? Может оставить ее здесь?»
Это решение показалось мне единственным здравым, ибо другое — я сделать не мог.
«А может ее во что-то положить? Во что кладут предметы?»
Я ходил из стороны в сторону, постоянно мыча и думая, пока не понял очевидно. Точнее пока не вспомнил.
«Мне нужна сумка! В сумке переносят предметы! У еды была сумка!»
С трудом перевернув тело, я обнаружил за плечами рюкзак, с причудливым брелком и плотной молнией.