В самом словечке «улёт», однако, чувствуется ущербность. Не станет оно в один ряд с полетом. Потому что духовный полет — это реальность, хотя и названная метафорически. А «улёт» — обманка, иллюзия. Это не движение ввысь, а сползание в банальную пустоту.
А что думает современная литература о разнице между полетом и «улётом»? В романе Ольги Новиковой «Гедонисты и сердечная» на первый план вышел конфликт между душевно щедрой героиней и окружающими ее «наслажденцами». Заканчивается произведение таким философским итогом:
«Низок раб наслаждения. „Мне хорошо…" Это не цель, это средство, это только хворост. Годится, чтобы кинуть в топку труда или самоотверженной любви…»
Эпитет «успешный» недавно съездил за границу и вернулся оттуда солидным, пополневшим в смысловом отношении. Вспомним, каким он был «до того»: «сопровождающийся успехом, удачный» — так и только так говорилось о нем в толковых словарях. Успешным можно было назвать какое-нибудь дело, мероприятие, но не человека. Для характеристики личности использовалось прилагательное «преуспевающий», имевшее, кстати, легкий оттенок неодобрительности: недаром в словаре С. И. Ожегова в качестве примера его употребления приведено сочетание «преуспевающий делец».
Но вот наш «успешный» встретился за рубежом со своим английским коллегой по имени «successful», который живет гораздо богаче, свободно сочетаясь и с названиями дел, и с наименованиями людей. В англо-русских словарях эти значения до сих пор даются под разными цифрами: «1. успешный, удачный; 2. преуспевающий, удачливый». Русский язык, в отличие от английского, долгое время упорно отделял труд от труженика, общественное от личного.
Переняв западный опыт, прилагательное «успешный» удвоило свои капиталы на родине. Не только «успешный проект», но и «успешный бизнесмен», «успешный артист» — теперь звучит повсюду. Сосуществование двух значений, старого и нового, можно проследить в названиях книг, продающихся с лотков: здесь есть и «Краткий курс успешного похудания», и «Суперстратегия успешного продавца».
Перемена значения отражает глобальный сдвиг в национальном менталитете. Много лет нас призывали отдавать все силы успешному решению «поставленных задач» и не заботиться при этом о собственном персональном благополучии. Но жизнь берет свое: для того, чтобы социальное развитие страны было по-настоящему успешным, необходимо наличие в обществе «успешных» личностей.
Ф
У этого слова поистине необъятный смысловой диапазон. Оно обозначает и тип речи, и множество жизненных реалий. В XIX веке существовал язык «офеней» — бродячих торговцев, обсуждавших на своем шифрованном наречии, как лучше околпачить покупателей. Отсюда произошла блатная феня, молодежно-студенческая феня. Да и о седовласых ученых мужах, для которых самые простые слова — «архетип» и «хронотоп», тоже можно сказать, что они «ботают» по современной филологической фене.
Помимо этого феня может означать главный смысл чего-либо, шутку (прикол), зад (ягодицы), безделушку, аксессуар, сувенир (часто в уменьшительных формах «фенька», «фенечка»). Где же общий знаменатель безразмерного слова, в чем феня самой «фени»? Пожалуй, в альтернативности. Надо отличиться от других — для этого юноши вдевают серьгу в ухо и стягивают волосы в косичку, девушки украшают блестящей бижутерией ноздри и пупки, а все вместе базарят и прикалываются на непонятном для окружающих языке.
«Феня» — это еще и эстетическая категория. Таковой она сделалась у концептуалистов, произведения которых, как правило, держатся на одной «придумке», на одном приеме. «Художник может не уметь рисовать, но он обязан придумать какую-то «феню» и ее осуществить», — так доходчиво объяснил сущность концептуализма Лев Рубинштейн. Его собственная «феня» — писание стихов на библиотечных карточках, с тем и вошел он в историю поэзии.
Но, оглядываясь на опыт культуры, можно заметить, что феномен «фени» встречается у мастеров самых разных направлений. Скажем, Набоков, очень умевший «рисовать» словом, не чуждался и внешне эффектных творческих жестов. Свой пронзительно-эмоциональный рассказ «Круг» он начал словом: «во вторых…», а самую последнюю фразу — словом «во-первых», чтобы в итог Настоящий круг замкнулся. Феня? Безусловно. То есть речь идет о подчеркнутости, виртуозности и элегантности приема. У каждого, кто претендует на звание творческой личности, мы вправе тю-простому спросить: ну, и какое же персональное изобретение у тебя имеется, какую артистическую феню придумал именно ты?