Эх, Сан Саныч...
- Ладно, - пройдя, видимо, по тем же воспоминаниям до нынешнего события, стёр улыбку с лица Митридат. - Дела у нас. Лёха, не смешные. Хреновые у нас, Лёха, дела...
Это настораживало ещё больше. Мишка, конечно, Сан Саныча знал. Да и втроём они совсем недавно пересекались - как раз у Кравченко на квартире. И разговор вели... разный. В том числе и о том, что линия на ликвидацию самостийных и не входящих в официальные вооружённые силы ЛНР - то есть в Народную милицию - формирований взята жёсткая. И что по нынешним временам надо быть в государственных структурах, подчиняясь пусть такому, как есть, но признанному государственному руководству. Кем признанному - тоже понятно. Потому сопротивление "атаманов" будет так или иначе сломлено...
Разговор этот к Бледнову формально отношения иметь не должен был. Как раз за несколько дней перед этим они все вместе - кто участвовал, кто присутствовал - торжественно получали официальное Знамя части 4-й бригады. И Бэтмен был при этом не в роли командира своей Группы быстрого реагирования, с которой когда-то вошёл в эту войну, - и в которую вошёл первоначально Алексей Кравченко, - а начальником штаба бригады. Которым был по факту уже давно - с августа. Ну, то есть - вполне себе законопослушным командиром вполне государственной армейской структуры.
Правда, на фоне осенних же выступлений уже бывшего министра обороны республики Багрова это ещё не говорило о безусловной подчинённости армии правительству. Тот ведь вообще даже перед журналистами не стеснялся выражать своё крайне негативное - а то и презрительное - отношение к Главе. А товарищ Первый - Алексей давно это заметил и принял к своему внутреннему учёту - при всей своей внешности бухгалтера или аппаратчика был бойцом. Воином. С умом и характером. И последовавшая вскоре после откровений Багрова замена его на нынешнего министра обороны это тоже, в частности, продемонстрировала.
Нет, глава республики Сотницкий бухгалтером далеко не был. И батальон его "Заря", ставший впоследствии базой для формирования 2-й бригады, воевал летом получше многих. Так что на этом фоне вряд ли Глава позволял себе безоглядно верить, что Бэтмен, когда-то противостоявший ему на выборах главы республики, стал белым и пушистым после формального перехода в армию...
Что-то подобное, видать, предполагал и Митридат. Потому как он весьма инициативно напросился на, в общем, импровизированные посиделки у Алексея с его бывшим, но всё же командиром. И на посиделках этих, пока Лёшка варил очередную порцию пельменей для гостей, достаточно напористо убеждал Сан Саныча в необходимости быть в структуре, а то даже и в команде Главы.
Тот же слушал всё это вполне согласно, утвердительно кивая и отвечая, что, мол, мало таких же последовательных государственников, как он, что он полностью за единство всех вооружённых сил, что он полностью готов работать на благо республики. И в условиях абсолютно признаваемой им подчинённости. И так далее.
Казалось, на фоне до сих пор играющих во фронду Головного да Сонного, полу-наследника отозванного в Россию Лозицына, Сан Саныч проявляет вполне разумную и убедительную лояльность. И вот поди ж ты! Судя по Мишкиным заходам, свои его убили. И не просто свои, а...
- Как думаешь, "Бочка" открыта? - спросил Алексей. На улице было прохладно, на квартире нежилась Ирка, да и без рюмки такую новость осмыслить было тяжеловато. "Бочка" же была надёжным пристанищем как раз для таких разговоров. По Мишкиным же словам, здесь, в отличие от "Плакучей ивы", прослушки от его коллег не было. Этот бар - или паб - жил под комендатурой. А у Ворона, её командира, не было ни ресурсов, ни, главное, политического заказа на установку в ней необходимой аппаратуры. Да и кого там слушать? Пьяненьких ополченцев, клеящих девочек? Торговок с рынка через дорогу? А аппаратные клерки из неподалёку стоявшей администрации - не тема именно для Ворона. Да и не ходили те сюда практически. Ну, редко.
В общем, не "Ива", что прямо под боком у стекляшки штаба. Это туда тянет всяких волонтёров да журналистов. Да тех ещё непростых ребятишек, что скрываются под личинами волонтёров да журналистов. А здесь всё народно и демократично.
- Думаю, деньги им всегда нужны, - пожал плечами Мишка. - Пойдём, проверим. Не выгонять же Ирку на мороз, - блеснул он дедуктивными способностями. И подмигнул.
Правда, некое напряжение от него исходило явственно. Чуток переигрывал Мишка.
- По дороге расскажу, - понял он вопросительный взгляд Алексея.
* * *
К Александру Бледнову Алексея подвёл тот самый Ященко. Не сам, конечно. Заочно. Просто когда Кравченко безальтернативно поставил вопрос о том, что едет на Донбасс мстить за отца, тот передал контакты людей, которые могли бы правильно принять на месте его сотрудника. Заодно подробно проинструктировав относительно того, с кем какие отношения и как строить.
Впрочем, нет, контакты Бэтмена Ященко передал ещё после первого разговора.
Тогда Алексей, ошеломлённый и буквально растерзанный звонком из Алчевска, едва дождался, когда Тихон сможет принять его, и положил перед ним заявление на отпуск за свой счёт.
Тихон молча пробежал взглядом по строкам, поднял глаза на Алексея. Затем так же молча поднялся, сходил до шкафчика, в котором хранились у него разномастые бутылки, принёс коньяка. Разлил. Спросил: "Не чокаясь?" - и не дожидаясь ответного кивка, приподнял рюмку, словно отдавал честь.
"Кто?" - был следующий вопрос.
"Отец", - трудно, не веря ещё до конца сам в то, что случилось, вытолкнул Алексей.
Ященко сразу налил по второй.
"Как?" - последовал новый вопрос.
"Украинцы. Остановили. Расстреляли".
"Данные точные?"
"Да. Позвонил водитель, который их вёз с матерью. С его матерью. Моей бабкой. На её глазах отца расстреляли. За то, что назвался русским офицером".
"А бабку?"
"Отпустили. Велели домой возвращаться и там помирать".
"Вернулась?"
"Не знаю. Мобилой она не владеет. Шофёр говорит, что до дома довёз. Но в состоянии почти коматозном. На глазах сына убили... Сдал соседям с рук на руки".
"Что делать намерен?" - глухо осведомился Ященко.
"Ехать туда, - твёрдо ответил Алексей. - Отыщу тело. Привезу домой. Похороню. Не знаю, сколько времени займёт. Потому и за свой счёт беру".
Отец давно собирался вывезти свою мать, Лёшкину бабушку из Алчевска в Брянск. Хотя - что значит "давно"? Поговаривать об этом начал с марта, когда пошли непонятные движения с захватами госадминистраций. Но опасности особой вроде бы не предвиделось: то дела областные, политические - сколько от них расстояния до старушки-пенсионерки в частном секторе Алчевска?
В апреле расстояние это резко сократилось: пятого числа по Луганской области прокатились обыски и задержания активистов Антимайдана. А том числе и в Алчевске. Бабки знают, как правило, всё - так что и отцу бабушка по телефону рассказывала, что захваты производила киевская "Альфа", что люди в масках ездили по городу и производили аресты. В том числе повязали лидера местного ополчения или народной дружины. Вроде даже видели люди два автобуса "бандеровцев" на Парковой, возле Парка Победы. Вооружены до зубов.
Мобильный телефон бабушка не признавала. То есть принимала, конечно, как средство связи, но обращаться с ним не умела, да и не хотела учиться. Так что трубка у неё вечно лежала разряженной, покамест кто-то из соседей не придёт и не поставит на зарядку. Потому как бабулька Лёшкина человеком была простым. И когда нужно ей было, ходила к ним, чтобы попросить дать ей позвонить. Иной раз приносила им свой аппарат, прося подзарядить.