Помолчали, катая ситуацию в мозгах.
Третий - тот самый хозяин дома, типично южнорусской внешности человек с суетливыми, чуть навыкате глазами - разлил по стаканам самогонку. Как он заверил за полчаса до этого, - "першого класу напий, мати моя в сели готуе, вид бабци ще рецепт". По-русски - точнее, на распространённом на Донбассе суржике - он изъяснялся вполне свободно. Но когда тема разговора касалась села, то неосознанно переходил на украинскую речь. В его селе - а был он с недалёкой Полтавщины - разговаривали только на ней. И мальчонка был не виноват, что батька когда-то прельстился посулами зазывальщиков и поехал за длинным, хоть и тяжким шахтёрским рублём сюда, на Донбасс. Но сейчас он жил в шахтёрском рабочем русском крае, оставаясь в душе настоящим украинским селюком. Детские скрепы в характере у людей обычно самые крепкие, да...
Он и был, собственно, главным на этом совещании. Потому что находился на роли главного связного между командованием карательного батальона "Айдар" и местным украинским "сопротивлением" - как его называли участники.
Он был не один такой в Луганске, этот любитель бабкиного самогона. Вели свою тихую работу также резиденты и от "Правого сектора", и от национальной гвардии, и от СБУ. Особенно от СБУ. Не говоря уже про людей Евграфова, бывшего (и в значительной мере сохранившего позиции) главного олигарха Луганской области, по сути - её господина.
Но про других резидентов хозяин дома не знал, да и было оно ему ни к чему. Знал, правда, как многие, что немало бывших (а возможно, и настоящих) людей Евграфова окопались в самых верхах руководства ЛНР, хотя эти связи тщательно ими скрывались. Собственно, про фигуранта нынешнего основные данные от них и просочились. И через журналистов.
Сначала некие отзвуки о самом существовании мстителя по прозвищу Буран долетели через итальянских репортёров, благодаря подобной личной пресс-службе получивших доступ к Бледнову и его окружению. Сам Буран к тому времени, правда, от Бледнова ушёл в Корпус, и на него прямо итальянцам выйти не удалось. С главой пресс-службы, человеком с лицом выжиги и ухватками "эффективного менеджера", бледновский друг отношений избегал, номера телефона своего, естественно, не оставил, а у Сан Саныча его спросить побоялись. Так что репортёры удовлетворились любопытной картинкой нравов гражданской войны - с вендеттой, прямо как в Италии давних времён. Тем более что о праведном карателе убийц своего отца в бледновской банде рассказывали с охотой.
К тому же те итальянцы с "Айдаром" были не связаны, потому тему прорабатывать глубоко не стали, и сколько-нибудь удовлетворительной конкретики с них получить не удалось.
Далее действовать пришлось через Северодонецк, где обреталось немало людей из окружения Евграфова. А у тех, соответственно, были информаторы в аппарате руководства ЛНР. Один из них, в частности, тоже из пресс-службы. Только на сей раз - из Народного совета. Как уж ему удалось увидеть секретные списки награждённых за летние бои - Бог весть. Хотя, с другой стороны, это, наверное, естественно - для работника-то пресс-службы. Факт, что в них фигурировал недавно переведённый от Бэтмена во вторую бригаду капитан. То есть скорее всего именно про него и рассказывали итальянцы.
Остальное было делом времени и техники. Среди луганских бандитов (если не юлить, а называть вещи своими именами) удалось найти и заинтересовать людей, что контролировали квартирный бизнес. Те нашли среди хозяев таких, кто сдавал квартиры офицерам ополченцев. Путём тщательного перебора вышли на некую Анну, жилец которой был по всем приметам похож на Бурана. Оставалось его только исполнить. И вот - осечка!
Подобраться к самому фигуранту в расположении его части оказалось практически невозможно. В городе он появлялся нечасто, и о его маршрутах здесь заранее прознать тоже не получалось. Не будешь же в его подъезде сутками торчать, ожидаючи! Только внимание людей на исполнителя обращать. А время военное, потому люди вокруг нервные, подозрительные. Вызовут комендатуру, та пришьёт теракт против офицера вооружённых сил республики, признают участником диверсионно-разведывательной группы - и здравствуй, подвал! Ненадолго, впрочем. До расстрела. И тому ещё порадуешься - вон, у казачков, по слухам, патроны зря не тратят, а отправляют членов ДРГ поплавать в пруду или озерце, поискать выход из-подо льда...
Нет, хозяин уже высказал своим гостям всё, что он думал про такой экзотический вид исполнения приговора как расстрел из гранатомёта. Даже в лучшем случае гарантии не очень надёжные - человека может просто ранить. Или он, как в этом случае, по какой-то случайной причине уйдёт из квартиры. Но оба - что Лысый, крупнотелый браток, представлявший на этой встрече криминальные круги города, что мелколицый, который был связан с другой стороной, - заверяли, что иначе подобраться к фигуранту было невозможно. Те, кто его выслеживал, докладывали однозначно: ведёт себя осторожно, осмотрительно, пространство вокруг себя смотрит, по манере держаться и ухваткам - явный спецназовец. Против снайпера, конечно, и такая подготовка не поможет - но попробуй, размести надёжно снайпера в чужом, враждебном городе. Это ещё похлеще, нежели стрелка с пистолетом в подъезде. Особенно, когда маршруты и расписание клиента тебе заранее не известны...
А так - удалось подойти совсем близко. Нашли связь с хозяевами салона связи, которые как раз к новому году хотели его восстановить, внедрили своего в группу работяг, тот предоставил доступ в помещение боевику Лысого по кличке Фагот... И ведь времени дождались именно что самого надёжного! Новый год, Буран - офицер, наверняка отмечать праздник будет дома, а не в расположении. А ежели и не дома, то днём или край вечером первого числа зайдёт домой. Похмелиться или там с бабой потетёшкаться.
Так ведь и вышло! Расчёт был верный! Это тебе не с пистолетом или там с автоматом в подъезде дежурить 1 января, вызывая вопросы у всех мимо проходящих. Да и дождись клиента без лишних свидетелей - где гарантии, что обычному луганскому киллеру удастся завалить профессионального разведчика-спецназовца? Это ж такие люди, что и пьяными будучи бдят! А тут он в кроватке с девушкой милуется - и раз! уже в аду. Кто ж мог предполагать, что фигурант по какой-то причине от девушки оторвётся и из квартиры неожиданно свалит!
- Ладно, шо о том розмовлять, - махнул рукою хозяин. - Ушёл пока. Но задачу нам никто не отменял. Потому Фагот пусть ныкается до времени. Или вовсе на ту сторону уходит. Если парень тебе, конечно, нужен в твоих раскладах, - значительно посмотрел он на Лысого. - Потому как об этом задании он проговориться никому не должен. И этот, второй, что его завёл на салон, - тоже. Не мне тебя учить.
Лысый с каменным лицом заверил:
- Обеспечим, обещаю.
- В общем, вот что я думаю, - после некоторой паузы, подчёркивающей важность сказанного, продолжил резидент "Айдара". - А думаю я, что Буран этот мимо бабы своей раненой не пройдёт. На больничку к ней зайдёт обязательно. Куда ты говорил, - повернулся он к мелколицему, - её отвезли, в областную?
Мышак кивнул.
- В квартире он теперь точно больше не появится, - констатировал хозяин. - Да и опасно нашим людям там светиться: опера наверняка наблюдение установили. На хозяйку - как её, Анна? - теперь кивнул Лысый, - надежды тоже мало. Если и встретится фигурант наш с нею, то точно подыщет такое место, где к нему будет не подобраться. А вот мимо больнички он не пройдёт.
Он опять повернулся к мелколицему:
- Ты кого-нибудь сможешь туда заслать из комендатуры своей, чтобы тихонько порасспросили медсестёр насчёт посетителей? Под видом расследования?
Тот кивнул.
- Лису и пошлю. Женщина, ей больше доверия. Но...
Он замялся.
Хозяин требовательно смотрел на него.
- Но ей надо будет заплатить за это, - наконец, решился он. - Это как бы не входит в то, на что я её подряжал. И засветится она. Так что надо заплатить...
Хозяин смотрел на него тяжело.
- Ты же знаешь, что моё руководство операцию уже оплатило, - проговорил он значительно. - И немалые суммы. В том числе и вы получили. А у вас - косяк. Не у меня, отметь. У вас. Вы должны были завалить мужика. А вместо этого что? Взрыв квартиры, внимание милиции и, боюсь, гэбухи. Не говоря о комендатуре. Какие, на хрен, ещё деньги? Я с какими глазами их буду у руководства требовать?
Нет уж, ребятки, - прихлопнул он ладонью по столу. - Справляйтесь, как знаете. Из своих выделяйте, из того, что я вам заплатил. Но чтобы Бурана этого завтра же - нет, уже сегодня, - чтобы завалили его! А ещё лучше - живым его взяли. Прямо в больничке. И вот под это я и попробую вытребовать премию. И большу-ую... Поняли меня?
Оба недовольно, но покорно кивнули. С СБУ не потягаешься, читалось на их лицах.
Оба участника ночного разговора истинного положения хозяина дома не знали. Они его представляли резидентом не одного из нацбатов, а аж самой украинской службы безопасности. Ну, а он не спешил, разумеется, просвещать их на эту тему. Тем более в данной ситуации ни к чему им знать, что как раз сейчас исполняет он только заказ головки батальона "Айдар", струхнувшей от последовательного и безжалостного прореживания.
Впрочем, он был уверен наверняка, что СБУ в курсе ситуации и не вмешивается явно только потому, что считает такое прореживание полезным. Карательным батальонам нельзя давать много воли. Они должны быть на коротком поводке. И не у олигархов, типа Колобойского, а у безопасности.
Кстати, премия премией, а дополнительную сумму с командования "Айдара" стребовать полезно будет. Под предлогом того, что фигурант оказался хитрее ожидаемого, и задание значительно осложнилось.
Он вздохнул, откинулся на спинку дивана. С деньгами в Луганске жить в это время хорошо. Можно их пустить на благое дело. Недвижимость, например, значительно подешевела. Ну, больше жильё, квартиры. Многие уехали, кто-то уже и не вернётся. Кто-то уже закопанный лежит - шефы Лысого клювом не щёлкают. У кого-то просто отжали квартирку, сняв сперва её в наём, а потом всякими-разными способами отписав её на себя. Есть такие способы, есть. Потому и боятся люди сдавать квартиры. Потому и легли почти все те, чьим заработком была сдача жилья, под ребят, которых тут представлял Лысый. Это - всё же защита от беспредела.
Правда, конкуренцию с некоторых пор стали представлять ополченцы этой так называемой "ЛНР". А проще если сказать, бандиты. Сепаратюги, которые с удовольствием используют предоставленные ситуацией и оружием шанс вселиться в элитное жильё стоимостью несколько миллионов долларов и наслаждаться новой жизнью. Не рядовые, конечно, сепары. Командиры. То есть не так много. Но всё равно. Мешают. И договориться с ними тяжело. Ибо за ними нынче сила.
Ну, да ничего. Надо надеяться, недолго всё это продлится. Москали, конечно, помощь оказывают, через что мазу держат, но целый регион на гуманитарке долго держаться не сможет. Уже, можно сказать, протест у людей появился. Если раньше, в особенности после референдума, они тут ходили все гордые и одухотворённые - как же, теперь Россия нас под себя возьмёт, как Крым взяла! - то теперь нет-нет да бурчат зло, что Москва их предала. Денег нет, работы нет, пенсий нет. В городе то воды нет, то тепла, то света. Вон, прошлой ночью, на самый Новый год как раз тут, на Камброде, пришлось без света до четырёх утра сидеть. А потом ещё через три часа свет опять отключили. Да ещё что-то там скакало с током, лампы загорелись сильно. Пришлось срываться, отключать телевизор и холодильник, все шнуры из розеток выдёргивать, чтобы не пожгло технику скачком напряжения. Хорошо хоть, сейчас подачу возобновили, а то сидели бы при свечах...
- Ладно, - разлив ещё по одной, сказал он. - Какие предложения есть, как нам этого мерзюка обезвредить?
Оба собеседника задумались. Через минут слово взял комендантский:
- Думаю, что как сказано: надо в больницу Лису послать. Порасспросить - да после и остаться. Как бы для охраны от комендатуры, то да сё. Удостоверение у неё есть, приказ я ей выправлю. Потолкается там возле палаты, а как фигуранта увидит, то отзвонится. Твоим ребятам, Лысый. А они там где-нибудь заховаются во дворе, да на выходе его и примут. Ну, или завалят. Там охраны как таковой нет, один там ополченец в будочке на въезде стоит. Проблем не будет с отходом.
Лысый поджал губы, покатал желваки.
- А чего мои-то? - буркнул он. - Моих вычислят сразу. Тот же вояка, что в будке у больнички сидит, и вычислит. Вы кто такие, хлопчики, спросит. Чего тут трётесь? Валить его? Так сорвём дело. Коли уж брать Лису твою комендантскую, то тебе же к ней и комендачей своих приставить - всего и делов...
- Да? - ядовито осведомился Мышак. - Ты, может, думаешь, что я Ворон, командир полка комендантского? У меня полномочий нет патрули на задержания высылать. И так на соплях работать приходится, а тут я ещё бойцов пошлю офицера армейского валить! Ты хоть думай, что говоришь! Петро, скажи ему! - обратился он к хозяину встречи.
Тот подумал. Вообще, в идее Лысого был толк. На комендантских бойцов внимание хоть и обратят, но, в общем, ничего особенного при этом не подумают. На ополченцев в городе давно уже особого внимания не обращают, стали они вполне привычной частью луганского пейзажа. Да и лишнего вопроса не зададут: военные - значит, надо им. Опять же и оружие в их руках - законная вещь.
Вот только и Мышак прав - негоже ему светить с трудом сбитую и очень недостаточную сеть в комендатуре на таком стрёмном деле. Пригодится ещё.
- Слышь, Виталий, - он нечасто называл так Лысого, потому тот даже дёрнулся. - Майор дело говорит. Нельзя ему светиться. Ты это... Ты скажи: у бандитов твоих...
Он позволял себе называть бандитов бандитами, потому как и сам в ранешные времена немало проводил времени в компаниях сначала шпаны, а потом тех, кто поавторитетнее. Впрочем, ничего особенного: среди не больно-то склонного к интеллигентности шахтёрского Донбасса такое было сплошь и рядом. Не говоря уже о чистых зэках, бесконвойных, правда, что тоже на шахтах впахивали. Вон, аккурат возле города Стаханова целый куст зон - в Алчевске, Брянке, Перевальске...
- У бандитов твоих две-три камуфляжки до утра найдутся? Лучше, если ополченские.
Лысый пожал плечами:
- Ну, какие-то комки найдутся, конечно. Вот только насчёт ополченских...
В последнее время армия сепаратистов стала одеваться однообразнее, чем раньше. По-армейски, а не как прежний сброд. Для простых боевиков характерна стала при этом не "цифра" или "флора" и даже не "вертикалка", а "горка" - костюм ровного брезентового цвета с тёмно-болотными накладками на плечах, локтях и коленях. Вот такую бы и достать. Надо было раньше позаботиться, чёрт!
В комендатуре, впрочем, носили как раз что покруче, так что и обычное камуфло особого внимания привлечь не должно было.
- Да и хрен с ними, - отмахнулся хозяин, словно это не он подал идею насчёт униформы рядовых бойцов. - Лишь бы не охотничьи. В общем, я бы предложил так. Выделяешь троих своих, кто посообразительнее, не быки, - он значительно поглядел на собеседника, подчёркивая обязательность этого требования. - Пусть подъедут к больничке, но внутрь не въезжают, а где-то дальше постоят. Телефон чтобы был и номер вон у его девки, - он кивнул на Мышака, - чтобы записан был. Как она гада этого увидит, что выходит он от бабы своей, - сразу звонит им. Они подъезжают, берут его на выходе и увозят. Как бы задержание. Ежели начнёт сопротивляться - валить его. А то он, лось спецназовский, вырваться может.
Он помолчал.
- Но лучше, конечно, живьём взять, - добавил. - Ох, как мечтают с ним живым поговорить важные люди...