Этой волне сознания нельзя было доверить научные знания и мудрость их предшественников — Атлантов, ибо они употребили бы её во зло. Обитатель произнёс Слово Силы, которое было услышано Владыками Циклов, обитающих в Аменти, и они, слыша его, направили равновесие земли по новым каналам, что послужило причиной погружения суши под воду, унося с собой науку и знание, принадлежащие народным массам. Это знание, хоть и ничтожное по сравнению со знанием Детей Света, всё же было слишком велико, чтобы оставаться в руках неразвитых существ».
Если мне удасться обнаружить, как Обитатель смог произнести «Слово Силы», и текст этого слова, то я смогу поднять затонувшую Атлантиду. А может и не надо её поднимать? Люди, как и двадцать тысяч лет назад, ещё не готовы принять эти знания. Меня смущала одна фраза из Первой скрижали. Она звучала так: «Именно один из тридцати двух Детей Света, а не один из Владык провёл Тота в первый раз по Залам Аменти, в место, где царит противопоставление жизни (смерть)». Мне казалось что слова «из тридцати двух Детей Света» касается именно меня. Даже не меня, а моих детей.
Если Наташа забеременеет, то в следующем году у меня родятся восемь детей. И до заветной цифры останется двадцать четыре, то есть три раза по восемь. Получается, что тридцать два моих ребёнка, став видящими-атлантами, поведут людей Земли в новую эру и наступит на планете «Золотой век». Хотя у Гесиода и ряда других греческих авторов в оригинале фигурирует не «Золотой век», а «золотой род». Именно у Вергилия и его последователей произошёл переход от «золотого рода» к «золотому веку», что поставило знак равенства между двумя этими понятиями. Следовательно, это будет сначала новый человеческий род, обладающий знаниями атлантов, способностями повелевать стихиями, левитировать и телепортироваться на любую планету Солнечной системы. А потом наступит «Золотой век». Согласно древним легендам, во время «Золотого века» люди и боги жили совместно. Тогда не было ни войн, ни частной собственности, ни болезней, а земля сама, без обработки, приносила людям свои плоды.
Вот с такими грандиозными мыслями вселенского масштаба я и оказался в объятиях Морфея, который был богом добрых сновидений в греческой мифологии и передавал послания и пророчества от богов смертным через их сны. Или к его отцу, богу Гипносу. Мне было всё равно, главное, чтобы не попасть к его брату Танатосу, олицетворявшему смерть. Хотя другой его брат с именем Харон мне тоже не особо нравился. С этим перевозчиком душ умерших через подземную реку Стикс мне также не особо хотелось встречаться. Вот же Бог дал семейку.
Глава 2
«Чем больше я думаю о причинах этого непредсказуемого успеха одной из девяти сделанных мною картин, тем больше мне представляется, что я как бы исполнитель чьей-то воли, мне, так сказать, помогал, нерукотворно помогал Господь».
Владимир Мотыль, режиссёр фильма «Белое солнце пустыни»
Сегодня замечательный день. В этот раз я буду совершать утреннюю пробежку в Лондоне, в Гайд-парке. Хотя мы только вчера прилетели в Москву из Англии, но благодаря моему маяку-якорю, который я успел поставить, когда мы ехали в аэропорт Хитроу, я теперь могу появляться и там, помимо моего замка Лидс в графстве Кент.
Я успел хорошо отдохнуть и выспаться, поэтому аккуратно вылез из кровати, не побеспокоив ни одну из своих трёх жён. Если честно, я до сих пор удивляюсь, как мы так удачно смогли начать жить вчетвером. Когда я состарюсь, то, обязательно, напишу книгу о своих приключениях. Как правильно заметил римский писатель-эрудит Плиний Старший: «Нам отказано в долгой жизни; оставим труды, которые докажут, что мы жили!» Только, вряд ли, кто мне поверит. Поэтому придётся поместить свою книгу в раздел «фэнтези» и только для взрослых, потому, что для неокрепших подростковых умов рано знать о том, что могут быть и такие большие семьи, где живут вместе три жены и один муж. Пусть они об этом узнают из телевизионных передач про Индию или Пакистан. Или лучше пусть смотрят фильм «Белое солнце пустыни» Владимира Мотыля, где был показан гарем Чёрного Абдуллы, состоящий из девяти женщин. Всем, всегда и больше всего из жён Абдуллы нравилась Гюльчатай. Вот и у меня тоже была своя, очень любопытная и очень живая Гюльчатай, которую звали Маша.