— Тогда завтра в десять утра у вас репетиция. Вы поёте свои три песни и берёте из нашего репертуара любые, кроме Ламбады. Я её только в понедельник зарегистрирую. Играете с ребятами из группы «Ритм». Я подъеду часам к одиннадцати в Центр и проверю, как у вас дела. Мне уже передали восемь тысяч рублей за ваше выступление. Это я для вас заранее выбил.
— Спасибо, — раздались три весёлых и довольных голоса.
— Вам по две тысячи каждой и музыкантам на троих две тысячи. Ребятам я гонорар завтра на репетиции сам выдам. О своих заработках никому не говорить. Жанна, Серёге тоже.
— Понятно, — ответила та.
— Теперь я возьму восемь букетов, остальные цветы ваши.
— Ух ты, — обрадовались они. — Нам так много досталось. А на чём мы завтра в «Прагу» поедем?
— Хотите на «рафике» или автобус наш фирменный можете взять.
— Лучше автобус, — сказала Ирина. — Он круче смотрится.
— Тогда поехали. Мы едем до Черёмушек. Если кому в другую сторону, пусть ловит такси.
В нашей гримерке все уже переоделись и с благодарностью приняли от меня букеты. До дома мы доехали быстро и у подъезда со всеми попрощались. Димке пришлось дать тысячу рублей на наш клуб фанатов. Растут аппетиты, однако.
— Наташа, поставь цветы в вазы, — попросил я четвёртую жену. — Ночуем где, здесь или в Ницце?
— На вилле, — образованно зашумели девчонки. — Там и поедим.
Да, а поесть не мешало бы. Что-то я с этими делами совсем забыл о еде. Я взял два букета, чтобы поставить в нашей спальне на вилле и мы перенеслись в Ниццу. Здесь был ещё вечер, поэтому мы спокойно спустились в ресторан и заказали кажды то, что хочет.
— Чего так долго с девчонками из «Серебра» болтал? — спросила Маша.
— Ревнуешь, подруга? — спросил я, улыбаясь.
— Нет, просто интересно.
— Я им на завтра работу нашёл в ресторане «Прага». И денег заработают, и отточат своё выступление.
— А Галина Брежнева что из-под тебя хотела?
— Камень такой же, как у вас хотела. Она знает, что он четыре миллиона стоит. Но, всё равно, готова купить, но в рассрочку.
— Сколько? — спросила ошалевшая от озвученной суммы Ди. — Ты нам подарил подарки по четыре миллиона фунтов?
— И что тут такого? Я вас люблю и мне приятно видеть свои подарки у вас на шее.
Тут я был зацелован, не взирая на то, что половина ресторана это могла видеть. Они так выражали свой восторг. Для них это была какая-то фантастическая сумма и они поняли, что я их очень сильно люблю. А меня немножко грызло чувство вины за свой неожиданный секс с Ириной и Ольгой в гримёрке. Поэтому именно так перед любимыми моими жёнами, с помощью бриллиантов, я заглушал своё недовольство собой. Хотя секс был очень приятным, чего уж там говорить.
А они всё рассматривали камни, которые у них висели на груди и всё не могли поверить, что они так дорого стоят.
— Мы хотели бы отблагодарить тебя за твои подарки, — выразила Солнышко общее мнение всех четырёх жён.
— А вы не устали после концерта? — спросил я, глядя на их уже засыпающие глаза.
— Есть немного, — ответила Маша.
— Тогда завтра утром отблагодарите. А мне надо ещё кое-какие материалы для отца напечатать.
На вилле я их быстро, всех четверых, помыл в душе и уложил спать. Хотя, когда я их нёс в кровать, они уже спали. Да, концерт штука такая, очень энергозатратная. Казалось бы, что Наташа и Ди не выступали с нами на сцене, а только помогали Солнышку и Маше переодеваться, но вымотались наравне с ними.
А я смотался в Москву за печатной машинкой и войдя в информационное поле Земли, нашёл компьютер ЦРУ и просто целыми файлами стал перепечатывать для отца информацию о работе Центрального разведывательного управления США на территории всей Скандинавии. Пришлось корпеть два часа, но пятнадцать листов я напечатал. После чего я позвонил в Хельсинки.
— Не спите? — спросил я у отца, когда тот поднял трубку.
— Уже собираемся ложиться, — ответил тот.
— Я на минуту, — сказал я и оказался в их квартире на улице Ластенлиннентиа, которая располагалась рядом с парком Сибелиуса в Хельсинки.
В этот раз они уже спокойно восприняли моё появление.
— Сделал, как обещал, — сказал я, протягивая отцу отпечатанные листы сверхсекретной информации.
— Ого! Вот это материал! — восхитился папа. — Да ему цены нет. Точные даты, фамилии и имена — всё есть. Спасибо, сын. Теперь мне не стыдно будет смотреть в глаза своим сослуживцам, получая генеральские погоны.
— Тогда я полетел. Маму целуй.
И я опять перенесся в Ниццу, на нашу виллу. Я, после душа, аккуратно пролез в серединку между четырёх тёплых тел своих подруг и собирался уже уснуть, но вдруг вспомнил о космическом корабле Гермеса-Тота, спрятанном где-то рядом со Сфинксом или под ним. В одном из древнеегипетских трактатов от имени богини Исиды говорится, что бог Тот поместил в тайное место «священные книги», которые содержат в себе «секреты Осириса», а затем навел на это место чары, чтобы знания оставались «неоткрытыми до тех пор, пока Небо не родит существ, которые будут достойны этого дара». Я также помнил, что Эдгар Кейси предсказал, что однажды в Египте под правой лапой Сфинкса будет найдена комната, названная «Залом Свидетельств» или «Залом Летописей». Информация, сохраненная в «тайной комнате» расскажет человечеству о высокоразвитой цивилизации атлантов, существовавшей миллионы лет назад.