— Мама, познакомься, это Андр, — произнесла сообразительная и воспитанная Лилу. — Это моя мама, Кассия. Андр тебя спас от смерти. Вот та гадость в стеклянном сосуде была внутри тебя и поэтому ты была три дня без сознания.
— Рад познакомится, Кассия.
— Спасибо вам, — ответила та ещё слабым голосом. — Мне ваше имя кажется знакомым?
— Мам, вспомни нашу легенду. Это именно он.
Мама посмотрела на меня недоверчивым взглядом и Лилу стала ей рассказывать о последних событиях, произошедших, пока та находилась в коме. Недоверие в её глазах сменилось удивлением, а потом задумчивостью.
— Так, значит, вы и есть тот легендарный Андр, которого все мы ждали? — спросила она и, при этом, уже смотрела на меня оценивающе.
— Возможно, — ответил я и убрал колбу в шкаф. — Я так понимаю, что вы очень голодны и умираете от жажды.
— Да, я, получается, была три дня без воды и еды.
— В связи с этим, вам сейчас можно только полужидкую пищу.
Кассия попыталась самостоятельно встать и пойти, но я успел её поймать, так как ноги её не очень слушались. Пришлось послать ей волну бодрости и она, почувствовав резкий прилив сил, опять с удивлением посмотрела на меня.
— Это вы сейчас сделали? — спросила она меня, уже сама зная ответ на свой вопрос.
— В этой галактике, да и в вашей тоже, я один, кто умеет это делать, — ответил я несколько витиевато, но, зато, точно.
Кассия ничего не сказала, только посмотрела на дочь тоже каким-то оценивающим взглядом. Пришлось мне просканировать её мысли, хотя и так было понятно, что она думает о хорошей партии для своей дочери в моём лице. Мамы все одинаковы, они для своих детей постоянно подыскивают или жениха, или невесту.
В столовой пришлось опять поработать за официанта. Сначала ещё раз разъяснить, что сейчас для Кассии лучше всего манная каша и бутерброд с сыром и маслом. Про манную кашу она не слышала, но согласилась попробовать.
Пищевой синтезатор тоже долго думал, но потом нашел в своей программе это несложное блюдо. Всё остальное он мне выдал без проблем, как и чай с мёдом.
Каша Кассии очень понравилась. Хотя с голодухи и не то съешь. Но Лилу тоже попробовала и осталась довольна. В процессе её поглощения мама задавала мне кучу вопросов. На них я старался отвечать обстоятельно, но острые вопросы я осторожно обходил. Она была поражена моими способностями. Но добило её то, что Луна была моей личной собственностью. Я был не губернатором, как её супруг, а именно владельцем.
Ну вот. С сексом у меня сегодня ничего не получилось. Есть такая птица «обломинго». Она прилетает, «когда её совсем не ждёшь». Хотя Лилу была очень не против остаться со мной наедине. Да и мама тоже. В смысле, чтобы дочь осталась со мной, а не она сама. Но у них так быстро это делать было не принято. Я, сначала, должен был за Лилу ухаживать, потом выходить с ней в свет. К тому же последствия войны с арахнидами необходимо было срочно ликвидировать, поэтому ухаживания могли затянуться.
Придя к такому неутешительному для себя выводу, я быстренько закруглил нашу встречу, что было замечено и мамой, и дочкой. Я им перед прощанием объяснил, что я очень занятой человек и ухаживать, по сути, мне некогда. Мама намёк поняла и задумалась, но время было упущено. Она это прекрасно поняла. Вот только традиции она нарушать не хотела. Тогда дело ваше. Живите со своими традициями, а я — со своими.
Но благодарственный поцелуй от Лилу за спасение мамы я, всё-таки, получил. То есть, на неделю мы сократили процесс ухаживания. Это было приятно, но мало. Хотелось, хотя бы, потрогать её за некоторые аппетитные выпуклости, но при маме это делать было неудобно.
Проводив их на антиграве до летательного средства Лилу, я дал команду Крис выпустить маму с дочкой. Но зато вся наша встреча продлилась ровно час. Поэтому я ни на минуту не нарушил данное мною девчонкам обещание вернуться не позже этого срока.
В бунгало меня ждали. Была только половина двенадцатого, поэтому они ещё совсем недавно вышли из душа и собирались лечь в нашу большую кровать.
— Меня не было ровно час, — сказал я, целуя своих двух красавиц.
— Ты был с женщиной? — спросила Солнышко.
— Даже с двумя. Дочь губернатора Праны привезла больную мать. Пришлось очень постараться, чтобы её вылечить. У неё была порча.
— Это же не болезнь, — сказала умная Маша.
— Да. Фактически, это не болезнь тела. Но женщина лежала три дня без сознания. А порчу мне удалось даже поместить в отдельную колбу. Следующий раз покажу. Вы засыпайте без меня. Мне надо, пока есть время, к Брежневу заскочить и ещё в ЦК.