Потискав немного довольных девчонок, я телепортировался в кремлёвский кабинет Генсека. У него сидел Устинов, поэтому никаких проблем с моим неожиданным появлением не возникло.
— Ты опять в Америке шоу устроил со своими арахнидами, — сказал весело Брежнев и улыбнулся. — Мне уже доложили.
— Здравствуйте, Леонид Ильич, — поздоровался я. — И вам, Дмитрий Фёдорович, моё почтение. А по поводу захваченных мною инопланетян могу сказать одно: они, действительно, очень опасны. И нашими ракетами их не взять.
— И что ты предлагаешь? — спросил Устинов, так как оборона страны, в том числе из космоса, была его прерогативой.
— Я не только предлагаю, я уже делаю. На Луне, для нужд Советской армии, начато строительство двух космических линкоров и трёх средних кораблей огневой поддержки. Два крейсера пранской постройки и один альционской могу передать стране хоть сейчас, но у нас некому ими управлять.
— Ну ты дал, — восхитился Брежнев. — Про Альциону слышал, а о Пране нет.
— Вчера за неё сражался с арахнидами. За что и получил два крейсера и звёздный буксир. Им можно среднего размера планеты и звёзды перемещать.
— Не успеваю удивляться твоей работоспособности, — заявил Устинов. — Получается, что наше самое современное вооружение опять устарело?
— Получается именно так.
— Мне кажется, что ты что-то задумал, — сказал Брежнев, хитро прищурив один глаз.
— Я, по сути, спас межгалактическую «Лигу планет» от полного уничтожения. Поэтому считаю, что столичной планетой этой «Лиги» должна быть Земля. А центром — Москва.
— Эк ты замахнулся, — удивился Брежнев. — Вот ведь молодёжь пошла. Родной планеты им уже мало.
— Вы же знаете, что молодежь рвётся в космос. Осваивать дальние планеты во имя построения коммунизма во всей Вселенной. О таком Владимир Ильич Ленин даже мечтать не мог. И я тут вам, Леонид Ильич, подарок привёз. Очень интересную видеокассету. Посмотрите на досуге.
— А Дмитрию Федоровичу разрешим?
— Конечно.
— Тогда доставай.
Я вынул из сумки кассету и отдал Брежневу. Когда он увидел название, у него брови полезли вверх. А от года выпуска он просто потерял дар речи. Ну да, увидеть 2010 год на коробке — это не для слабонервных.
— Сам был? — спросил он, отойдя от шока, и передал кассету Устинову.
— Сам, — ответил я и добавил. — На кассете ваши похороны записаны, Леонид Ильич. Только в обморок не падайте.
Немая сцена двух поражённых услышанным «кремлёвских старцев». Ну один, моими стараниями, уже на старца не похож. А вот вторым, наверняка, Брежнев попросит меня заняться в самое ближайшее время.
— Если что, — сказал я, — могу следующий раз похороны Дмитрия Фёдоровича захватить.
Устинов, хоть и был твердолобым воякой, сразу понял, что это не шутки. В этом его убеждала видеокассета из 2010 года. Ну не буду же я ему объяснять, что в 2019 таких кассет уже не выпускали.
— Тогда вы тут смотрите, а мне надо в ЦК заскочить, а потом спать. У нас там только двенадцать часов ночи.
После чего телепортировался в свой рабочий кабинет. Здесь ничего не изменилось. Видно было, что Лера каждый день протирает в нём пыль. Молодец, не забыла мою просьбу никого сюда не пускать, даже уборщицу. Сама пусть всё делает.
Чтобы её не пугать, я сел за свой стол и позвонил ей по внутреннему телефону. Селектором пользоваться не стал, так как это будет тоже очень неожиданно.
— Приёмная Кравцова, слушаю вас, — ответил знакомый голос.
— Лера, привет, — сказал я. — Я у себя. Можешь заходить.
Я только услышал радостный визг и в двери повернулся ключ.
— Как я рада, что ты вернулся, — воскликнула она с порога. — Тебя теперь все инопланетянином зовут. Только о тебе и говорят. Все хотят с тобой полететь на Луну.
— Лер, не части так. У нас в Лос-Анджелесе первый час ночи. А я только после концерта. Устал, как собака.
— А как же я? Я так тебя ждала.
— Ладно, собирай всех на планёрку через двадцать минут. Больше времени тебе уделить не могу.
Та, радостная, побежала закрывать дверь, по дороге скидывая с себя всё. И вернулась ко мне абсолютно голой. Я тоже уже был готов. А что, я же не железный. Я настроился на секс с Лилу, а там полный облом. Девчонки спят, да и получили они сегодня на острове всего, чего хотели.
Поэтому имею я право чуть-чуть расслабиться со своей собственной секретаршей. И расслабился. Да так, что за двадцать минут Лера кончила аж два раза. И она соскучилась, и я за это время прокачал свою энергию «ра». Так что мы оба получили полное удовлетворение.
— Ты сегодня был неподражаем, — сказала она, натягивая трусики. — Я даже не ожидала такого от тебя.