Женька тоже с нами напросилась. Последний концерт в Хьюстоне, как-никак. У нас была готова еще одна электронная композиция, да и две новые песни в исполнении Солнышка и Маши ей тоже хотелось послушать. Когда мы репетировали в номере, я ставил звуковую защиту и нас снаружи слышно не было. Это было похоже на защитный купол, только большего диаметра. Так что теперь, если что, я могу им всех накрыть. В разумных пределах, конечно.
Пока мы устраивались в космическом шлюпе, я думал о том, что на морском дне лежат ещё столько сокровищ, что можно не одну выставку-продажу организовать. Вдобавок индийский храм Вишну всё также полон золотом и драгоценностями.
И еще я вспомнил о затонувшем в октябре 1771 года в Балтийском море двухмачтовом флейте «Фрау Мария» с ценным грузом, купленным Екатериной II в Амстердаме для украшения внутренних покоев Царского Села. Груз включал коллекцию саксонского фарфора, золотых и серебряных статуэток, около 300 картин фламандских и голландских художников, среди которых могут находиться и полотна Рембрандта. Стоимость всего этого богатства составляет по нынешним ценам почти два миллиарда долларов.
Судно лежит на сорокаметровой глубине и мы его сможем аккуратно освободить от всего этого богатства. По мнению экспертов, груз не пострадал, так как был упакован в специальные свинцовые колбы и залит воском. Обнаружил затонувший корабль в моём мире финский дайвер в 1999 году. Так что будет чем заполнить мой выставочный музей, если с голубыми бриллиантами быстро не получится. Ведь они лежат в земле в виде алмазов, а их еще надо огранить. А при огранке часто теряется до половины веса драгоценного камня.
Ну это у земных специалистов может такое происходить. У Крис, наверняка, отходов будет гораздо меньше. Ведь та же «Розовая звезда» после обработки стала весить 59,6 карата, хотя начальная масса алмаза была вдвое больше -132,5 карата. Кстати, её найдут тоже в 1999 году на руднике Premier компании De Beers. Причём я точно знаю, что рудник находится в городе Куллинан, в 40 километрах восточнее от Претории, в провинции Гаутенг, в Южно-Африкансканской Республике. И там же были найдены алмазы «Сердце вечности» и «Столетие». Начальный вес «Столетия» составлял почти 600 карат. После обработки осталось только 45 % веса — 273,85 карата. Это просто какое-то кощунство и издевательство над драгоценным камнем. Больше половины прекрасного алмаза ушли на сколы.
Что-то я опять отвлёкся. Мы уже оказались над концертной площадкой перед сценой, где уже вовсю орудовали дроиды. Публика к ним давно привыкла и воспринимала их как наших экзотических помощников. Клетки с пленными арахнидами и некромонгерами уже стояли на своих местах. В этот раз ничего нового из живности я с собой не привёз. Гигантских жуков-рогачей мы всех вчера перебили. А сегодня можно было захватить в плен огромного жука-плазмоида, но опять же они все были нами уничтожены. Да и слишком опасными они созданиями оказались. Как такого в клетке удержать, если он своим плазменным шаром любое заграждение уничтожит. Да и некогда нам было, в пылу боя, думать о пополнении нашего инопланетного зверинца.
Жители Хьюстона понимали, что сегодня мы даём для них свой заключительный концерт. Поэтому у меня создалось такое впечатление, что в этот вечерний час здесь собрался весь город.
— Сколько же их тут? — спросила пораженная увиденным Ирина.
— На рекорд идём, — ответил я. — С таким количеством зрителей в «Книгу рекордов Гиннеса» попадём, это точно.
— Да у вас что не концерт, то рекорд, — ответил довольный Стив. — То арахниды, то боги, то полёты над головами зрителей. А снег в июне? Это вообще ни в какие рамки не укладывается.
— Мы это можем, — добавила Маша. — Когда нам хорошо платят, тогда мы развлекаем народ по полной.
Мне было жалко местных полицейских. Когда мы приземлились, то люди сразу ринулись в нашу сторону и копы с большим трудом сдерживали радостную публику. «Серебрянки» уже немного привыкли к такому ажиотажу и шли к сцене уверенно. Наших дроидов толпа вообще не волновала. Ну а что касается Бает с Анубисом, то они на то и боги, чтобы это воспринимать, как должное, и ни на что не реагировали.
Как только мы вышли из нашего шлюпа, то сразу прилетели восемь ЛА и стали нагнетать холодный воздух на изнывающих от жары людей. Теперь им весь концерт будет прохладно. Главное, чтобы нас встречали тепло и горячо реагировали на наши песни.