— Хорошо. С вами мне не очень страшно, но вот как я буду потом одна, даже не представляю.
— Как Пугачева или Сенчина будешь петь. Всем сначала немного страшно было, а потом привыкаешь. Мы твои плакаты и карманные календарики скоро напечатаем, тогда тебя каждый в Союзе в лицо знать будет.
— Вот это да. А когда ты это собрался делать?
— У французов куплю типографское оборудование и они нам за две недели его под ключ сдадут. Так что в июне уже даже на целлофановых пакетах твоё лицо будет.
— И ты это всё в нашем Центре организуешь?
— Да. Помещений пустующих там много, поэтому их надо заполнять чём-то и начинать зарабатывать деньги.
— А потом мы тебя с собой за границу возьмём, — добавила Солнышко.
— Прямо как в сказке про Золушку, — восхитилась Маша.
— В августе с нами на Красной площади выступишь, — добавил я, — только уже самостоятельно. Я тебе под это дело ещё песню напишу. А сейчас собираемся. Ничего менять в сегодняшнем концерте не будем. Действуем как прошлый раз, только второе отделение доверим открывать Маше. Ты сегодня тоже в джинсе, как знала.
— Если честно, то надеялась, что вы меня включите в свою программу.
— А куда ты от нас денешься, — добавила Солнышко. — Сама же так говорила.
— Но пока продолжаешь работать нашим стилистом. Эх, если б раньше я тобой занялся, то может бы завтра с нами полетела в Париж. Ну, Париж от нас никуда не убежит. И пока нас не будет, сходи сфотографируйся и отпечатай свои фотографии для поклонников.
— Всё поняла. Всё будет сделано в лучшем виде.
Так, ценное указание я Маше дал, чтоб не скучала тут без меня. Надо её в Центре кем-нибудь назначить, на неофициальную должность. О, пусть будет заведующей нашим концертным залом. Аппаратуру мы с собой не повезём, сделаем, как с гастролями в Лондоне. Я только свою Gibson Flying V возьму, привык я к ней. У нас правильно говорят: «Саблю, коня и жену не доверяй никому». Сабли у меня нет, вместо неё у меня гитара. Коня тоже нет, но езжу я на «Волге». А вот жена, правда будущая, у меня есть. Поэтому в моём варианте это крылатое выражение должно звучать так: «Гитару, машину и жену не доверяй никому». Во как завернул, аж самому приятно стало.
Собирались мы спокойно, не торопясь, так как времени у нас было много. Про Брежнева мы Маше рассказывать не стали, да и она не спрашивала. Вот опять звонок снизу, сообщивший, что Дмитрий к нам поднимается. Он вчера с ребятами должен был забрать видеопроектор и перевезти его в наш Центр на Калужскую. А сегодня забрать уже оттуда. Теперь он на Калужской должен храниться, а не в моём гараже.
— Привет, Андрей, — сказал Димка с порога. — Новая звезда эстрады у вас?
— У них, у них, — ответила сама Маша, выходя в прихожую. — Что, понравилась моя песня по радио?
— Не без этого. Сегодня опять выступать будешь?
— Буду. Андрей со Светланой уговорили.
— Привет, Дим, — появилась уже полностью готовая Солнышко. — Пусть поёт. Андрей сегодня утром с Сусловым встречался и сообщил о нашем успешном проекте. Получили «одобрямс» от руководства страны на дальнейшую нашу продюсерскую деятельность.
— Да, это здорово. Я чего хотел спросить. У меня двоюродная сестра в консерватории по классу вокала учится на третьем курсе. А ты, Андрей, как-то говорил, что ещё один женский поющий коллектив хочешь набрать.
— Хочу, — ответил я. — Только на следующей неделе. Мы завтра в Париж улетаем на четыре дня.
— Ну вы даёте. Это французы на вчерашнем приёме тебе предложили?
— Точно. Так что завтра ты с фанатами мне понадобишься, чтобы проводить нас в Шереметьево. Время не знаю, где-то ориентировочно к двум. Так что придётся вам отпрашиваться у Людмилы Николаевны с уроков.
— Она сейчас добрая, отпустит с трёх последних уроков без проблем.
— Ну и отлично. Тогда пошли. Серегу и оборудование привёз?
— Всё на месте. Ирка с Серёгой опять сегодня увязалась.
— Кто бы сомневался. А теперь выходим.
Мы вышли из квартиры, где нас встретили двое димкиных помощников, которые забрали сумки и мы спустились к машине. Около нашего «Икаруса» толпились наши фанаты, а рядом с ними стоял Серёга с Иркой. Мы со всеми поздоровались и я спросил Серегу:
— Паспорт привёз?
— Вот, — сказал друг и протянул зеленую книжицу.
— Хочу тебя обрадовать, мы завтра летим в Париж на гастроли на четыре дня. Вернёмся в пятницу утром.
— Собирались же в июне? — спросил Серега, посмотрев на Ирку.