Глава 8
«И Родина щедро поила меня…»
Наш Falcon 10 взлетел, плавно оторвавшись от взлетной полосы парижского аэропорта Roissy Charles de Gaull и взял курс на Москву. Мы трое облегченно вздохнули и стали устраиваться поудобнее. По московскому времени был уже час ночи и мы решили поспать, как можно больше. Утром у меня, да и у Солнышка тоже, состоится торжественная линейка в нашей школе по случаю Дня рождения пионерской организации и открытия моего бюста. Я даже не видел, как его устанавливали, поэтому сегодня утром для меня все будет абсолютным сюрпризом.
Я смотрел на засыпающую в кресле напротив меня Солнышко и тоже погрузился в сон. Весь полёт мы нагло продрыхли и только объявление Жана, что мы подлетаем к Москве и скоро начнём снижаться, разбудило нас. Мы даже не сразу поняли, где в данный момент находимся. Сначала показалось, что мы в нашем парижском гостиничном номере, а только потом поняли, что мы в самолёте.
Ох и налетались мы за эти гастроли так, что долго не будет хотеться опять куда-то лететь. Ага, а кому-то в Штаты через неделю опять отправляться и опять на самолёте.
— Солнышко, — спросил я свою полусонную подругу, — тебе летать ещё не надоело?
— Если бы не будили среди ночи, — ответила она, зевая, — то не надоело. Надеюсь, когда полетим в Америку, нам нормально выспаться дадут?
— Дадут. Мы полетим на Ил-62М, на котором летали в Лондон, до Нью-Йорка, а потом их местной авиакомпанией уже до Лос-Анджелеса. До Нью-Йорка лететь около двенадцати часов. Можно, конечно, через Вашингтон, но там в Гандере надо будет дополнительную посадку делать.
— Лучше без дополнительных посадок обойтись. Поспать дольше можно будет.
— Серега, ты как?
— Нормально. Я тоже спал.
Жан опять решил поработать в качестве стюарда и принёс нам троим тот же набор, что и в понедельник, когда мы летели в Париж. Под кофе мы окончательно проснулись, но усталость, накопившаяся за эти дни, всё равно, чувствовалось. Вот самолёт пошёл на посадку и мы пристегнули себя ремнями к креслам. В иллюминаторы смотреть было бесполезно, так как за бортом самолета была сплошная темень. Поэтому мы просто сидели и думали каждый о своём. Я вспомнил о предстоящих уже завтра экзаменах и подумал, что Маше сегодня надо будет обязательно позаниматься с Солнышком. Я-то был готов да и плохую оценку мне точно не поставят. А всё потому, что уже через несколько часов наша школа будет носить моё имя и никому в голову не взбредёт поставить даже четверку тому, чья фамилия станет красоваться на вывеске на фасаде школы и чей бронзовый бюст будет торжественно открыт уже сегодня утром.
Потому я был спокоен, как танк, и улыбнулся своей подруге. Солнышко, видимо, тоже в этот момент думала об экзаменах и моя уверенная улыбка её приободрила. Но вот даже в иллюминаторы стали видны огни ночной Москвы и мы прильнули к ним, пытаясь разглядеть Кремль или шпиль Останкинской башни. Вот ведь парадокс получается. В Париже мы были неполные четыре дни и успели побывать на Эйфелевой башне и побывать на всех её уровнях. А прожив в Москве целых пятнадцать лет, мы с Солнышком так и не сподобились подняться на Останкинскую телебашню. И этот парадокс необходимо было срочно исправить. Обязательно надо будет туда в ближайшее время съездить, иначе, когда нас об этом случайно спросят, может получится очень неудобно и, даже можно сказать, непатриотично.
Но вот колёса мягко коснулись посадочной полосы и мы опять поприветствовали экипаж радостными аплодисментами. Не всё же людям только нам хлопать, мы тоже умеем это делать, когда выражаем свои радостные чувства. Ну вот мы и в Москве. «Рюмка» горит яркими огнями, как и сам аэропорт «Шереметьево». Где-то там, за большими стёклами, нас уже ждут ребята. Надеюсь, здесь телевидения не будет. Из наших никто не мог знать о времени нашего вылета, кроме Димки. Мы сами узнали об этом только за пять часов до вылета.
Мы попрощались с Жаном и Люком и я, как всегда, первый спустился по трапу на московскую землю, не забыв подать руку Солнышку. Хотя это было не так просто сделать, так как обе мои руки были заняты пакетами с подарками.
Поднявшись в «рюмку», мы пришли только паспортный контроль, так как у нас у всех были дипломатические паспорта, и по стеклянному переходу попали в VIP зал, где нас уже ждала представительная делегация из встречающих нас фанатов. Как они сюда без меня прорвались, я думаю, догадаться не трудно. Все были в нашей форме с логотипами «Демо» и им разрешили встретить нас, национальных героев. Потому, что отдельная большая статья в «Правде» уже с полным правом позволяла всем считать нас таковыми.