Солнышко ночью даже не спросила, о чем я там разговаривал с Алексеем, а потом с Серёгой. Но я рано радовался. Она решила узнать это у меня сейчас.
— Что вы там с Сергеем обсуждали? — поинтересовалась у меня эта любопытная сорока. — Наверняка, Ирину.
— Если коротко, то можешь посмотреть фотографии, которые мне передал Алексей.
Солнышко встала с кровати и прошла в гостиную. Вернулась она очень удивленной, злой и, одновременно, смущенной.
— Вот значит с кем она время проводит, — сказала она, внимательно рассматривая каждую фотографию. — Это она тут с двумя мужиками, пока нас не было, развлекалась. А перед нами всю такую влюблённую в Сергея из себя строила. Значит, ты всё о ней знал?
— Не знал, но догадывался, — ответил я и решил, что на пробежку я не успею, а разминку и растяжку проведу дома. — Поэтому и попросил людей её тщательно проверить. Ты давай сейчас в душ и собираться, а я пока в пустой комнате потренируюсь.
За двадцать минут я быстро сделал весь тренировочный комплекс и после душа пришёл на кухню. Завтрак уже стоял на столе и ждал меня. У нас в холодильнике оставались консервы и сырокопченая колбаса, а хлеб мы купили с собой ещё в Париже. Мы взяли два багета, но так как они были очень длинные, нам их порезали на четыре части и аккуратно запаковали. Так что Солнышку осталось их только нарезать и сделать бутерброды. Вот если честно, я даже соскучился по таким бутербродам. Дом есть дом, здесь всё вкуснее и слаще.
Молодец, Солнышко, не избаловалась в Париже, где мы прожили четыре дня на всём готовом. Она тоже с большим удовольствием уплетала за обе щёки бутерброды с чёрной икрой, ветчиной и колбасой.
— Я хотел тебе в отеле в последний день заказать лягушачьи лапки, — признался я Солнышку, — но передумал. Побоялся, что они тебе не понравятся.
— И правильно сделал, — ответила она, допивая свой кофе. — Я слышала, что французы едят лягушек, поэтому тебе бы пришлось меня попытаться обмануть, но я бы, всё равно, догадалась и не стала бы есть.
— Вот и хорошо. А о чем вы там шушукались с Машей на заднем сидении, пока мы ехали?
— О том, что мы ходили с тобой в стрип-клуб и что я там видела. А потом про секс-шоп. Маша охала и широко раскрытыми глазами слушала мои рассказы.
— Я так и догадался. Про специфические подарки не рассказывала?
— Нет, конечно. Мне хочется посмотреть на её реакцию, когда она это всё увидит. Слушай, а что ты будешь делать с Иркиными фотографиями?
— Ничего. Уберу куда подальше. Выкидывать их нельзя, они подотчетные.
— Ну и правильно. Мало ли Сергею потом понадобятся в разговоре с Иркой.
Во как. Раньше она её Ириной называла, а теперь Иркой. Сразу поняла, что Ирка обыкновенная потаскуха и заслуживает именно такого обращения. Так, нам уже надо поторапливаться. Тут ехать всего ничего, но следует пораньше приехать, чтобы хоть немного осмотреться на месте.
Погода была солнечной и обещали плюс двадцать один. Поэтому я спросил Солнышко:
— А не одеться ли нам в одежду YSL, как на съемках клипа в Ницце?
— А что, — подумав, ответила Солнышко., — давай так и сделаем.
Только мне пришлось прицепить две свои Звезды, чтобы я соответствовал своему бюсту. А также все наградные планки и орден Почётного легиона. Он красиво смотрится на фоне белого пиджака. Мы увидели себя вместе в зеркале и рассмеялись.
— Ну, что, — спросил я, улыбаясь, — опять топить меня будешь, как в Ницце?
— Не, ну правда, очень спешно было на катере, — ответила Солнышко, вспомнив забавный момент съёмок на Лазурном берегу Франции.
Вот такие веселые мы и вышли из дома. А потом сев в машину, мы поехали в школу. По дороге мы поймали «Маяк» и услышали машин голос, поющий мою «Осень».
— Смотри-ка, — сказал я довольным голосом, — нашу Машу всё крутят по радио.
Сразу после неё мы услышали себя и свою песню «Дельфин и русалка». Да, опять вспомнилось море и Ницца. А ещё вилла, которую я куплю через месяц. Я посмотрел на Солнышко и мне показалось, что она тоже думает о ней.
— Ты тоже виллу в Ницце вспомнила? — спросил я у подруги.
— Да, — сказала она удивлённо. — Опять мысли читаешь?
— Просто сам о ней подумал и, посмотрев на тебя, догадался. Только о вилле никому не говори. Сразу возникнут вопросы, откуда у нас такие деньги.