Солнышко, пока мы репетировали, записала для Монсеррат слова и та их учила. Собрались одни профессионалы, поэтому все работали чётко и слаженно, не теряя ни минуты времени. Потому, что нас ждали концерты. И количество зрителей здесь роли не играло. Правда, перед пятьюдесятью тысячами мы ещё не выступали, но лиха беда начало. И вот мы с Монсеррат приступили к записи. Да, дуэтом я ещё не пел, если не считать Кобзона и Лещенко.
Дуэты — один из сложнейших типов вокального исполнения. Он подразумевает под собой, что вы выступаете в единении и гармонии друг с другом, а для личных пяти минут славы лучше всего будет петь соло. От меня и Монсеррат требовалось слышать ритм мелодии, хорошо чувствовать партнера, вибрации наших голосов, не отставать и не спешить, дополнять друг друга своим вокалом и эмоциями, если это будет необходимо.
Гоняли нас нещадно, добиваясь идеального звучания. Но на шестом дубле получилось то, что устроило всех. Я и Монсеррат были довольны. А как радовались мои жёны за стеклом, я даже передать не могу. Как-будто это их гоняли звукоинженеры, а не нас. Монсеррат была довольна тем, что это песня о её родном городе. А я радовался, что у меня получилось не хуже, чем у Меркьюри.
Это был вариант без привлечения симфонического оркестра, чисто роковый. Не было хора, не было колоколов, но были два живых, мощных голоса и музыка. Аранжировка была сделана только синтезатором и драм-машиной. «Эта штука посильнее «Фауста» Гёте» у нас получилась.
На вторую песню «One Life One Soul» у нас уже не оставалось времени и я её просто исполнил для всех, чтобы имели некоторое представление о ней. Тоже мощная вещь получилась. По сути, две рок-баллады. Всем она тоже понравилась. И мы договорились с Монсеррат, что встретимся здесь завтра в три. И самое главное, она согласилась работать со Стивом, то есть с EMI и завтра подпишет с ними контракт.
Провожая оперную певицу, Стив сиял, как начищенный самовар. Ещё бы. Многомиллионный контракт теперь у него в кармане. Благодаря ему, Стива должны повысить в должности. Но с нами он останется, другому менеджеру нас передавать не будет, пока Женька полностью не освоится.
— Поздравляю, — сказал я довольному Стиву. — Кем ты теперь у нас станешь?
— Руководителем европейского направления, — ответил тот с гордостью в голосе.
— Круто. С делами Великой Ложи разобрался?
— Почти. Тут на меня некоторые массоны выходили и спрашивали, не знаю ли я, куда подевался герцог Кентский. Я сказал, что не знаю. Большинство уже в курсе, что власть в Ложе сменилась. Слухи ходят один страшнее другого. Тебя все боятся и пытаются через меня всё узнать.
— Про Белиала тоже слухи пошли?
— Да. Но про него мало кто верит, хотя кто-то из тех, кто был тогда на заседании, всё-таки, что-то рассказал.
— Я его найду и демон ему ещё раз популярно всё объяснит. Из пяти оставшихся, я с принцем Чарльзом вчера встречался. Это точно не он. Значит, кто-то из четверых. Мы с тобой никому не говорили, да и новый Великий Меченосец болтать лишнего не будет. Ладно, разберусь. Нам уже пора выдвигаться на стадион.
— Поезжайте. Там всё уже готово. Вашу музыкальную аппаратуру сейчас туда отвезут. Цветомузыку на сцене заранее установили, да и остальное тоже.
— Ну и сколько народу там будет?
— Всего билетов было напечатано пятьдесят тысяч, на данный момент не осталось ни одного.
— Сколько стоили билеты?
— Пятьдесят фунтов. В его стоимость входит бесплатный коктейль или стакан пива.
— Продавцы алкоголя на нас просто озолотятся.
— Да и мы тоже. Они нам уже заплатили по сто тысяч, а их там пятеро основных поставщиков в пяти барах-ресторанах стадиона.
— Я так понимаю, что половина выручки пройдёт чёрным налом?
— Да. Твоя доля — пятьсот тысяч. Со второй дискотеки будет столько же.
— Отлично. Хотел тебя спросить. Тебе по вилле в Ницце ещё не звонили?
— Нет. А ты что, виллу решил там приобрести?
— Да. Там сейчас решается вопрос с наследством. Вилла стоит один миллион двести тысяч долларов. Я тебе завтра их привезу. Как тебе позвонят, перегони деньги продавцу и пусть на моё имя оформят. Я в предварительном договоре себя указал.