— Союзники наши, американцы да англичане, в полной мере военными силами начнут нам помогать только в самом конце, все будут выжидать да посматривать, на чью сторону события повернутся.
— Я предвижу, что уже в октябре сорок первого года фашистская армия подойдет так близко к Москве, что немецкие офицеры смогут в бинокли увидеть звезды Кремля. И только сибирские полки, срочно прибывшие на фронт, вместе с другими бойцами, ценой невероятных усилий, смогут отстоять столицу.
— Будет Блокада Ленинграда, когда девятьсот дней город будет окружен и очень многие жители погибнут от голода, бомбежек, холода. Очень много всего страшного будет.
— А чтобы ты мне окончательно поверил, запомни одну дату, она совсем скоро будет. Да и ее очень легко запомнить — первого сентября, когда радостные ученики в Советском Союзе пойдут снова в школу, Германия нападет на Польшу. Небольшой отряд немцев переоденется в форму польских пограничников и совершит провокацию, разобьет свой же пограничный пост. Это будет поводом для Германии, и именно с этой даты начнется самая кровопролитная война в истории человечества, Вторая Мировая.
Вася с ужасом смотрел на девушку, которая, понизив голос, почти шепотом, сообщала ему эти тревожные вести.
— Но надо же что-то делать, как-то предупредить всех об этих событиях! — горячо воскликнул он.
— Надо, — тихо сказала девушка, — но как это сделать? Письма писать товарищу Сталину или товарищу Берии? А поверят ли этим письмам? Вот ты бы поверил, если бы к вам в райотдел милиции пришел человек и стал рассказывать то, что я тебе поведала? Что бы с ним сделали?
— Арестовали бы, — грустно протянул парень, а девушка только руками развела — «вот видишь»!
— А ведь знаешь, мне один наш милиционер, который давно служит, как-то рассказывал о таком человеке. Этот парень, как и ты, еще в тридцать шестом году говорил о Войне, о Блокаде Ленинграда, о том, что фашисты дойдут до Волги и Сталинграда.
Надя даже дыхание задержала — неужели еще один попаданец объявился в этом времени?
— И что с ним стало? Этот милиционер говорил?
— Он не знает, они вызвали представителей НКВД, этого парня забрали, а им под угрозой наказания строго-настрого сказали никому об этом не распространяться. Этот милиционер только мне, да и то по большой пьяни, проговорился, а сам уже и ничего не помнил позже, да и я больше и не расспрашивал.
Такого ответа девушка и ожидала, вряд ли судьба попаданца была благополучной. Это еще ей повезло попасть в другой год и в тело девушки, да ума хватило никому не рассказывать ни о чем, а так бы и с ней поступили таким же образом.
— А что за Прохоровка такая, про которую ты упомянула? — встрепенулся Вася после долгого молчания.
— Это станция в Белгородской области. Там произойдет самое грандиозное танковое сражение за всю историю войны. Представь — полторы тысячи танков на небольшом поле сойдутся в страшной битве! Это очень страшное и мощное сражение продлится несколько дней. Очень много танкистов погибнет, сгорит в своих танках, но благодаря их мужеству будет сломано наступление фашистов и освобождены в дальнейшем города Белгород и Курск. В честь этого в Москве будут сделаны первые салюты.
— Ты бы знал, как мне тяжело — знать все это и не иметь возможности рассказать о будущем. Вот и приходится песни сочинять, чтобы хотя бы с помощью денег, которые я за них получу, потом как-то помогать нашей Армии, — коротко вздохнула девушка, опять еле сдерживая слезы, а парень только и смог сделать, как обнять ее покрепче и прижать руками ее хрупкое тело к своему сильному, защищая от всех бед.
— Вася, если ты мне друг и доверяешь полностью, никогда и никому не говори о том, что я тебе сейчас поведала. Ни словечка, ничего! Сам понимаешь, что нам с тобой за это будет! Я верю тебе во всем и полностью вручаю свою жизнь в твои руки! Но ни сказать обо всем я просто уже не могла, слишком тяжело было молчать. Прости, что я тебя тоже вовлекла в эту тайну, но так надо, чтобы мы полностью доверяли друг другу!
— Конечно, конечно, любимая, я никому и никогда, верь мне. И спасибо за откровенность, — парень взволнованно еще крепче обнял девушку и поцеловал самым сладким первым поцелуем доверия и любви.
Молодые люди сидели молча, прижавшись друг к другу, переживая все сказанное, а кукла, лежавшая в сторонке, бездумно смотрела на них своими пустыми глазами.