– Вы – Оля?
Они общались не меньше двух часов. В основном говорила новая знакомая, знавшая Костю с первого класса и прожившая в гражданском браке с ним три года. Срок вполне достаточный, чтобы составить о человеке исчерпывающее мнение. Но что особенно поразило Ольгу тогда – она ничуть не жалела об утрате, наоборот, испытывала какое-то облегчение.
Ольга потом неоднократно мыслями возвращалась к этой встрече. Чем больше она узнавала своего сожителя, тем больше понимала свою предшественницу и вообще роль женщин в судьбе Кости Веселого. Обладая живым воображением, она легко представляла себе, как Константин заводил романы, как занимался любовью с другими женщинами и как их бросал.
Марина была его одноклассницей. Самая красивая девочка в классе, мастер спорта по художественной гимнастике, в школьные годы она на Костьку Веселого вообще не обращала внимания. Чем мог ее заинтересовать недоросток, когда самые видные старшеклассники считали за честь проводить ее домой с тренировки? А он страдал. По ночам, мучаясь бессонницей, он вынашивал планы страшной мести ее поклонникам. Вот он станет журналистом, будет делать передачи для Центрального телевидения, как его отец, и в одной из них обязательно разделает под орех этого долговязого верзилу из 10‑го «Б», который особенно увивается вокруг Мариночки, и тогда она поймет, кто есть кто, и отдаст свою руку и сердце сильнейшему. Однако Костиным планам не суждено было сбыться. Марина уже на первом курсе пединститута вышла замуж за какого-то очкарика, профессорского сынка, и вскоре родила ему дочь. Веселый недолго переживал эту трагедию. Все-таки в это время он учился уже на отделении журналистики филологического факультета университета, где объектов, достойных обожания, было несравнимо больше, чем в школе. Вскоре и он женился на будущей журналистке.
После окончания университета, имея на руках годовалую дочь, супруги Веселые поехали по распределению на север области, в Нефтеград.
Три года Костя трудился на ниве журналистики. Он мотался по буровым, готовил репортажи о героях нефтяного фронта для областного телевидения. Это было время горбачевской перестройки, когда после десятилетий жесточайшей цензуры можно было с экрана телевизора говорить не патетическими призывами и лозунгами, а нормальным человеческим языком о людях, которые осваивали Север, создавая необыкновенный город.
Среди тайги и болот буквально на его глазах и при его участии вырастал и хорошел современный и благоустроенный оазис урбанизации. Нефть текла рекой, а за нее капиталисты платили валютой. Поэтому на севере в то время было все. Лучший за Уралом спортивно-оздоровительный комплекс, построенный бельгийцами, где вскоре будут проводиться международные теннисные турниры, пивоварня из Баварии, где посетители бара через стеклянную перегородку могли наблюдать, как в огромнейших никелированных чанах варится золотой ячменный напиток.
Предложение корреспондента областного ТВ Константина Веселого – создать в городе собственное телевидение – нефтяными генералами было принято на ура. Любое финансирование, любая помощь в поставке оборудования, транспорт, помещения были ему обеспечены. И уже через три месяца Нефтеградское телевидение вышло в эфир. Его первоначальные программы не баловали зрителя разнообразием: блок новостей и два-три западных боевика, завезенных на пиратских видеокассетах с очень плохим переводом. Но для неискушенных жителей советского Севера и это воспринималось на пять с плюсом. А потом появилась реклама. И первые деньги, которыми создатели ТВ могли распоряжаться по своему усмотрению.
Вскоре супруги Веселые зарегистрировали свое малое предприятие. Костя стал директором, а Лариса – главным бухгалтером. Потом по предложению жены они выкупили у нефтегазодобывающего управления две трехкомнатные квартиры на первом этаже нового дома по символической цене, якобы на нужды редакции, и открыли в них два магазина: промтоварный и продовольственный. При обилии денег у населения и тотальном дефиците товаров успех их предприятию был гарантирован. Деньги полились рекой.
Веселые сделали дорогой ремонт в новой четырехкомнатной квартире улучшенной планировки. Купили крутую румынскую мебель, Ларисе шубу из чернобурки. В семье было четыре машины: Toyota, BMW, «Волга» и вездеход «Урал», зачем-то купленный по остаточной стоимости у нефтяников. Из них только «Волга» была новой, но даже подержанные иномарки в девяностом году для обского Севера были крутизной.