Но вместо этого план породил "смятение и недовольство": молодые, неженатые мужчины не хотели безвозмездно работать на других мужчин и их семьи; более сильные и крепкие мужчины считали, что им положена большая доля пособий; "пожилые и тяжелые" мужчины чувствовали себя неуважаемыми, когда их "уравнивали" со всеми остальными; а женщины, которых заставляли выполнять работу для всего общества, воспринимали свою жизнь как "своего рода рабство".
К 1623 году эксперимент оказался неэффективным: урожай кукурузы был скудным, и они не хотели больше "томиться в страданиях". Брэдфорд и его соратники обсуждали, как можно повысить урожайность. Они остановились на программе частного владения, в рамках которой каждой семье выделялся собственный участок земли. Этот подход "имел хороший успех, так как сделал все руки очень трудолюбивыми".
Брэдфорд не сетовал на то, что он называл "испорченностью" своих соотечественников, под которой он подразумевал их стремление работать ради собственной выгоды, потому что "все люди испорчены". Он пришел к выводу, что "Бог в Своей мудрости увидел другой путь, более подходящий для них".
Этот курс вполне можно назвать американской мечтой.
Забытые основатели
Сегодня, если вы внимательно посмотрите на карту мира, вы найдете слабые картографические следы забытой истории о зарождении Америки до пилигримов.
На севере Канады, если увеличить масштаб, вы увидите бухту Фробишера, водоем под названием Графиня Уорик-Саунд и точечный остров под названием Земля Локса. Они напоминают нам об упрямом Мартине Фробишере, об Анне Дадли, жене аристократического покровителя Фробишера, и о Майкле Локе, финансовом спонсоре, которого Фробишер непреднамеренно обанкротил.
Через тысячу миль или около того к югу вы попадете на пляж Попхэм-Бич, названный в честь сэра Джона Попхэма, основателя того, что могло бы стать - если бы не вмешалась плохая погода и семейные обстоятельства - первым постоянным английским поселением в Америке.
Еще дальше на юг, более чем в шестистах милях от побережья Каролины, находится остров Смитс, входящий в цепь Бермудских островов, который был назван в честь сэра Томаса Смайта, самого известного (и иногда порицаемого) английского бизнесмена своего времени.
А в ста милях вглубь страны находится Роли, столица Северной Каролины, которая обязана своим названием знаменитому придворному, который был не только предпринимателем, но и приближенным английской королевы Елизаветы I.
За исключением сэра Уолтера, эти имена - хотя они все еще присутствуют на этикетках карт, напечатанных мелким шрифтом, - были в значительной степени вычеркнуты из популярной истории зарождения Америки. Гораздо более привычным является название, принятое группой, которая так знаменито основала английское поселение в Новой Англии - Пилигримы, и город, который они основали, Плимут, штат Массачусетс.
Но так было не всегда. На самом деле пилигримы не играли такой центральной роли в повествовании об основании Америки до тех пор, пока не прошло около двухсот лет после первого Дня благодарения, когда выжившие в первый год пилигримы решили "радоваться вместе", используя "большой запас диких индеек" и пять оленей, принесенных индейцами, которые были приглашены присоединиться к большому пиру. Только потом, в начале девятнадцатого века, их история была взята на вооружение, вычищена от пыли и пересказана как квинтэссенция мифа о сотворении Америки, басня о моральной чистоте и национальной доброте. Коммерческие аспекты преуменьшались или подавлялись, и в результате этот ключевой аспект национального характера страны был в значительной степени стерт с лица земли, подобно тому как Елизавета I пыталась вычеркнуть символ Испании с карты Англии.
Одним из первых, кто стал отстаивать идеалы пилигримов как американцев, был Дэниел Уэбстер, некогда почитаемый, но ныне в значительной степени забытый американский государственный деятель. 22 декабря 1820 года он выступил с речью в День праотцев в Плимуте, штат Массачусетс, который был учрежден в 1769 году в память о высадке там корабля "Мэйфлауэр". (Уэбстер, известный как оратор, провозгласил важность достижения пилигримов. Мы стоим "на месте, где разыгралась первая сцена нашей истории", - заявил он. Место, где пилигримы претерпели "страдания" и прошли через великие "труды". Движимые своими "принципами гражданской и религиозной свободы", - провозгласил Уэбстер, - они преодолели трудности и жили "в условиях сравнительного равенства".
Уэбстер ссылался на эту историю не из академического интереса, а во имя более важного дела и гораздо более насущной цели. Теперь, предупреждал Уэбстер, героические достижения пилигримов подрываются глубоко расколотым социальным институтом, который укоренил неравенство и грозил разорвать Соединенные Штаты на части: рабством. Он обрушился на "христианские штаты" - имея в виду южные штаты, в том числе Виргинию, где находилась колония Джеймстаун, - где практика рабства свидетельствовала о том, что они не испытывают "никаких чувств гуманности или справедливости". Уэбстер призвал жителей Новой Англии, как наследников ценностей пилигримов, "искоренить и уничтожить" работорговлю. "Не подобает, - заключил он, - чтобы земля пилигримов больше несла позор" рабства.