И тут же резко переменил тему, принявшись расспрашивать Аню об её одноклассниках и рассказывать старые анекдоты
Когда дождь успокоился, девушка стала собираться, Глеб проводил её до калитки и попрощался.
- Если хотите, - сказала Аня напоследок, - я поговорю с папой по поводу Павла Андреевича. Может он подскажет, как быть.
- Нет-нет, что ты, - Глеб отрицательно замотал головой. - Я сорвался, прости. Не стоило мне называть его тем словом и задавать тебе такие вопросы. Это не красит меня, как человека. Просто не успел я обзавестись здесь близкими друзьями, а в душе накипело, вот и наговорил лишнего. Ещё раз извини меня. Снова прошу тебя никому ничего не рассказывать.
"Он поделился со мной проблемами! - думала она, глядя на Глеба. - А нагрубил из-за ссоры с Павлом Андреевичем. Неужели он меня любит?"
- Хорошо, - кивнула Аня. - До свидания, Глеб Максимович.
Он кивнул в ответ и закрыл калитку. Осчастливленная девушка побежала к себе домой.
...
Первые дни после осенних каникул были для Весницкого самыми сложными. Он принял решение уйти на пенсию после второй четверти, поэтому хотелось оставить у учеников хорошие воспоминания о себе: перестал ставить даже тройки, контрольные работы больше не проводил. Дети, казалось, перемены не заметили, и от этого Весницкому стало ещё обиднее.
Он догадывался, что Аня Астахова избегает его. Весницкий несколько раз пытался завести с ней беседу, но девочка всегда выдумывала какую-то отговорку и убегала.
"Даже её, единственную девочку, которая была мне благодарна, я оттолкнул", - заключил он.
Весницкий отнёс заявление Лидии Лаврентьевне ещё в ноябре, сказав, что не выйдет на работу после зимних каникул. Следует отдать ей должное, Кулакова попыталась скрыть свою радость и начала говорить обязательные и банальные в таких случаях слова, как то: коллективу вас будет не хватать, вы служили примером для молодых преподавателей, не знаю, как мы справимся без вас. Даже прощения попросила за то, что слишком давила на него в этом году. Весницкий слушал её краем уха. Открытое лицемерие директора было ему неприятно. Из кабинета он ушёл с тяжелым сердцем.
К вечеру Весницкого прорвало - он сидел просматривал выпускные альбомы и вытирал бегущие по щекам слезы. Всё. Это конец. Больше ничего в жизни не произойдёт. У Весницкого нет будущего, одно только прошлое. Ему никогда больше не придётся рассказывать о переходе Ганнибала через Альпы, реформах Наполеона, Верденской битве. У него не было ни жены, ни детей, тридцать пять лет жизни он отдал школе, посвятил чужим людям, которые стали для него как родные. И никто, ни один из них, не вспомнит Весницкого, не придёт к нему, не скажет спасибо.
Пролистав очередной альбом, Павел Андреевич захлопнул его. Он испытывал отвращение ко всему: к себе за безвольность, бесхарактерность и глупость, к Глебу за то, что дети любили его больше, даже к Ане, которая сама спровоцировала его на нечаянный поцелуй, а теперь сторонилась.
...
Конец ноября в том году выдался на удивление тёплым и сухим. На улице держалось пять-шесть градусов тепла, небо оставалось ясным. Деревья были голыми, а листву почти везде убрали. Серая пыль, чёрная земля, да бледно-жёлтая пожухлая трава навевали уныние. Улицы выглядели непривычно, словно скелеты без мяса. Хотелось снега, мороза, зимней свистопляски, Нового года и Рождества. Довольствоваться же приходилось прогулками по улицам, которые своей неспешностью и незаполненностью могли наполнить прогулки стариков.
Во время одной из таких прогулок, Катя была молчалива и рассеяна, на анины вопросы либо отвечала невпопад, либо неопределенно мычала. Да и выбранный маршрут прогулки отличался от обыденного. Казалось, Катя хотела обойти всю деревню за один день. Аня гадала, что у подруги случилось. Всё прояснилось, когда они добрались до пустынной дороги, за которой была начиналась опушка небольшого леса.
- Мы переезжаем, - неожиданно перебила Аню Катя.
Астахова осеклась, посмотрела на подругу. Катя, напротив, отвела взгляд, любовалась лесом и пустынным полем, уходившим за горизонт.
- Родители давно собирались перебраться в Подмосковье, да всё откладывали. Хотели, чтобы школу я закончила здесь. А им тётка наша, которая с квартирой помогала, сказала - не стоит. Поступить проще, если будет аттестат одной из местных школ. Мама сперва противилась, говорила, сложно устроиться на новом месте да ещё в середине учебного года, но отец настоял. Я на него надулась, только это ничего не изменило.
- И когда ты об этом узнала?
- Подозревала до начала учебного года, но точно стало известно за неделю до каникул. Отец пообещал, что Новый год справим в новой квартире.
- Пока не знаешь, когда переезжаете?
- На днях. Максимум на две недели здесь останусь.
Ане не знала что добавить, молчала. Катя набрала полную грудь степного воздуха, шумно выдохнула.
- Буду скучать по деревне, - тихо сказала она. - Уезжаю, а на душе тяжело, - в глазах девушки заискрился хрусталь слезинок. - Люблю деревню, никогда не хотела в город.
Она перевела взгляд на Аню.
- Главное, знаешь, - она запнулась. - Глупость, наверно, но всё равно скажу, а уж ты сама решай. Беспокоюсь я за тебя, Аня, предчувствие у меня нехорошее. Сама не знаю почему. И когда мы бродили с тобой по кладбищу и говорили у могилы твоей мамы, я собиралась рассказать тебе о переезде, а не смогла, потому что предчувствие это усилилось.
- Зачем ты мне это говоришь? - спросила сделавшаяся бледной Аня.
- Лишнее ляпнула? - испугано спросила Катя. - Ну, прости. Я не хочу ссориться с тобой теперь. Прощаться всегда сложно. Просто знай - я о тебе беспокоюсь. И береги себя. У меня очень плохое предчувствие, - повторила она.
Аня слабо улыбнулась и обняла подругу. Она не хотела, чтобы Катя уезжала, но говорить об этом не стала. А значения словам подруги она не придала, списала их на беспокойство Кати перед отъездом.
...
Самая короткая вторая четверть пролетела незаметно. В последний день Павла Андреевича коллеги даже попытались изобразить сожаление. Кулакова поблагодарила его за работу и пожелала удачи в будущей жизни. Услышав это, Весницкий лишь хмыкнул - будущего у него не было. Один только Глеб держался в стороне и подошёл к нему только в подсобке перед последним уроком Павла Андреевича.
- Если вы делаете это из-за меня... - начал Свиридов.
- Хватит! - отмахнулся Весницкий. - Мне осточертело это обсуждать, Глеб. Не нужны мне твои извинения, уверения, вообще ничего не нужно. Дай спокойно уйти из школы.
В начале урока он сразу предупредил учеников, что со следующей четверти историю у них будет вести Глеб Максимович, после чего принялся выставлять четвертные. Ребят отпустил раньше звонка и, оставшись в кабинете один, просто ходил между партами. На улице пошёл снег - первый в этом году. Павел Андреевич с тоской смотрел в окно на резвящихся ребят. Стало нестерпимо грустно. Решив не оттягивать неизбежное, Весницкий собрал свои вещи, оделся, окинул кабинет взглядом, тихо прошептал "прощай" и ушёл.
К тому времени, когда Павел Андреевич выбрался на двор, снег валил крупными пушистыми гроздьями, облепляя щеки, брови, ресницы. Некоторые ребята заметив его говорили привычное "До свидания", Весницкий кивал и отводил взгляд в сторону. Павел Андреевич не вытирал снег с лица, позволял ему таять и растекаться по щекам - так было проще скрыть свои слезы.
Старый Новый год.
На Новый год на деревню обрушилась страшная метель, которая унесла ещё одну жизнь. Вечером первого января труп обнаружили ребята, игравшие в снежки вдоль лесополосы. Мертвеца завалило снегом, на его высохшем бледном лице, покрытом инеем, застыло выражение ужаса. Мальчишки не испугались, а наоборот долго рассматривали покойника прежде чем сообщить о своей находке взрослым.