- Глеб тебе смерти желает, пойми ты! Это из-за него ты заболела! Он уже избавился от двух человек - старика и пьяницы. Ты следующая!
- Вы сошли с ума, уходите! - Аня запаниковала, согнула ноги в коленях, а затем резко распрямила, со всей силы ударив пятками подошедшего слишком близко учителя по лицу. Не сумев удержать равновесия, Весницкий рухнул на спину. Аня вскочила с постели, бросилась бежать, выскочила на улицу, стала звать отца. Астахов появился неизвестно откуда, подобно ветру ворвался на двор, увидел перепуганную заплаканную дочь.
- Что случилось? - спросил он.
- Там... в доме...- пыталась говорить сквозь слёзы Аня.
Убедившись, что с дочерью всё в порядке, Астахов неторопливо направился в Анину спальню и в коридоре столкнулся с Весницким. Нос учителя съехал на бок, из него хлестала кровь. Сам Весницкий выглядел сбитым с толку, не сразу понял, кто перед ним стоит.
- Залез ко мне... опять про Глеба... - заикаясь, говорила Аня.
Услышанного хватило. Астахов с размаха ударил Весницкого головой, тот мешком грохнулся на пол.
- Ты с прошлого раза не понял? Тебе голову пробить надо?! - вспыхнул Астахов. - Чего ты от моей дочери добиваешься, старый козёл?!
Он наклонился, схватил Весницокго за шиворот, небрежно поволок его к выходу и выбросил с крыльца.
- Проваливай с моего двора, чтобы я тебя здесь больше не видел!
Вытирая струящуюся кровь, Весницкий кое-как поднялся, уселся на земле.
- Выслушай меня, - задыхаясь, произнёс Павел Андреевич. - Твоей дочери грозит опасность. Этот Глеб, он не тот, за кого себя выдает. Он упырь!
Астахов застыл, не до конца понимая Весницкого.
- Он всё продумал. Сам посуди - сначала Игнатий помирает, сразу после того, как рассказал мне, что видел, как Глеба убили в начале века. А перед самой смертью-то? Что было? Тоже поговорить со мной хотел, да я не стал, спешил. А он точно подозревал, может быть, даже догадался. Вот Глебушка его и убрал. Потом в лесополосе находят замерзшего, никто сказать не может, от чего он умер. Ножки кровати прибиты, боится, что кто-то повернёт её, тогда упырь встать не сможет, прикован к своему ложу окажется. Книжки старинные, да таких нигде не найдёшь. А зерно, зерно-то! Рассыпаешь на земле, а он давай его пересчитывать. У дочери спроси, она точно знает. Ты хотя бы понимаешь, что это означает? Он всё продумал, до мельчайших деталей. Знаешь, почему вылетел из той школы? Там мальчишка пропал, такой же молодой, как твоя Аня. Он разобрался с ним, а потом нужно было езжать, боялся, наверное, попасться с поличным. Милиция уже начала докапываться до истины. По детдому ничего толком не нашёл, кто такой выяснить не удалось. Подумай, как красиво придумано. Сколько лет он дурачит людей, сколько невинных душ он загубил! Теперь положил глаз на твою Аню. Уже началось, подбирается. Не знаю, почему он не избавился от неё сразу, подозреваю, хочет сделать подобной себе, упырицей. Если ты сейчас меня не послушаешь, беды не миновать. Нужно что-то делать с ним, как-то бороться. Я пока не знаю как, но вместе мы точно придумаем.
Закончив тираду, Весницкий неожиданно понял, что его сочтут безумцем. Астахов не отводил от него глаз, до Дмитрия так и не дошёл смысл сказанного. Павел Андреевич встал на ноги, провёл пальцами под носом - кровь остановилась, засохла и покрыла корочкой усы и верхнюю губу.
- Ты слышал меня? Понял меня? Глеб - упырь, если мы его не остановим, твоя дочь умрет, - настойчиво повторил Весницкий.
Астахов стоял на крыльце в нерешительности, неожиданно его лицо перекосилось от гнева, он перепрыгнул через ступени, подскочил к учителю, и вытолкал его со двора.
- Увижу рядом с моей дочерью - убью, - проревел Астахов. - Обратись к врачу, дебил, у тебя крыша совсем того!
Он плотно закрыл калитку. Попытка Весницкого спасти Аню потерпела полный крах.
...
Вечером к Павлу Андреевичу пожаловал нежданный гость - Глеб.
"Он всё знает, я пропал", - заключил Весницкий, тем не менее, впустил Свиридова.
- Добрый вечер, - поприветствовал его Глеб. - Мне нужно с вами серьёзно поговорить, Павел Андреевич.
- Ну, - недоброжелательно отозвался Весницкий.
- Может быть, пойдём в дом?
- Нет.
- Понятно, - Глеб вздохнул. - Я по поводу сегодняшнего инцидента. Мне обо всём рассказали. Скажите, вы на полном серьезе считаете меня, - Глеб запнулся, - упырем или говорили в переносном смысле?
"Вот оно! Что отвечать?" - задался вопросом Весницкий. Не найдя на него ответ, он молчал.
- Ясно, - заключил Глеб. - Мне нужно с вами поговорить. Очень прошу вас, давайте зайдём в дом. Даю слово не пить вашу кровь, - Глеб слабо улыбнулся.
Весницкий смотрел на него и думал. А что, если ошибка? Не может быть, Весницкий сам видел, как этот упырь собирал зерно. Но ведь Глеб болеет. Хорошее оправдание для того, чтобы скрыть свою тайну.
- Хотите, я угадаю, что происходит, - оборвал внутренний диалог Весницкого Глеб. - Вы общаетесь с голосами, они дают вам советы, и вы к ним прислушиваетесь. Так? Неужели не понимаете, что с вами не всё в порядке?
"Что, если Глеб прав? Господи, неужели я и правда сошёл с ума?" - с ужасом подумал Весницкий.
- Пожалуйста, Павел Андреевич, давайте поговорим у вас дома, - Глеб подошёл к нему ближе. - Я знаю, каково вам сейчас, сам когда-то был в таком же положении. Вы можете мне обо всём рассказать, клянусь, от меня никто ничего не узнает.
Весницкий кивнул, проводил Глеба к себе в дом, усадил его в кресло, сам устроился на табуретке, поближе к выходу. Свиридов сомкнул руки, скрестил пальцы, стараясь не смотреть Весницкому в глаза, начал говорить, глухо и отстранённо:
- Я не специалист, но кое-что смыслю в психиатрии, сам ведь с этим столкнулся. Шизофрения вопреки распространённому заблуждению не является тем заболеванием, с которым человека на всю жизнь закрывают в больнице. Напротив, правильное лечение быстро позволит успешно влиться обратно в общество. Пациентам гарантирована абсолютная анонимность.
Произнеся это, Глеб посмотрел, наконец, на Весницкого.
- Навязчивые мысли, сверхценные идеи, внутренние голоса, ощущение того, будто бы мысли кто-то читает или вкладывает в голову - всё это симптомы шизофрении, Павел Андреевич. Вот здесь, - Глеб достал из кармана свернутый листок, положил его на подоконник, я записал телефон одной клиники, позвоните, проконсультируйтесь. Я прошу вас об этом ни как коллега или случайный знакомый, а как человек, которому вы не безразличны. Может быть, я ошибаюсь, может быть, ваше поведение имеет под собой рациональную основу, тогда врачи помогут разобраться вам в этом. Главное, никакого вреда они не причинят. Просто поймите, ваши сегодняшние слова, они абсолютно бессмысленны. Простите, если сказал что-то обидное. До свидания.
Глеб молча встал и торопливо ушёл, оставив Весницкого наедине с собой. Павел Андреевич подкрался к окну, убедился, что Свиридов покинул двор, взял с подоконника листок, развернул. Обессиленный, Весницкий рухнул на то самое место, где сидел Глеб.
Безумен ли он? Вероятно. Как с этим быть? Весницкий не знал.
Вспомнилась поездка с женой в Таллин. Они только отыграли свадьбу, у обоих отпуск, Весницкий и предложил махнуть куда-нибудь на подаренные деньги, устроить своего рода медовый месяц. Жена поддержала. Тогда границы не было, в Эстонскую ССР было легко попасть, а выглядел Таллин непривычно для русского глаза. Создавалась своего рода иллюзия пребывания за границей.
Само собой, они бродили не только по старым улицам, кафе и кинотеатрам, но посещали и музеи, один из которых запомнился Весницкому особенно. То была церковь святого Николая, где сохранился фрагмент известной картины средневекового художника Берндта Нотке "Пляска смерти".
Даже сейчас, за тысячи километром и десятки лет от Таллина, Павел Андреевич содрогнулся, вспомнив сюжет картины, такое невообразимо глубокое впечатление она произвела на него. Люди стоят в ряд промеж ужасных, отвратительных скелетов с отсутствующим выражением лиц. Мертвецы фамильярничают, беззастенчиво хватают несчастных за руки, выплясывают под волынку, на которой играет ещё один кадавр, стыдливо прикрывающийся саваном. Покойники словно бы пытаются втянуть живых в их жуткий танец под какафонию звуков, стонов и рыданий. Бесполые, мертвецы, тем не менее, подражают живым, пытаясь изобразить женщин и мужчин, кутаясь в саван то наподобие косынки, то словно бы в пышные облачения лиц высших сословий. Зазывая живых вслед за собой, мертвецы кривляются, всячески выгибаются, разбрасывая свои уродливые черные конечности во все стороны.