— Вы утверждаете, майор, что ни наши базы, ни камеры, ни банки лиц не смогли опознать киллера?
— Именно так. Настоящий призрак. Его лицо ни разу не попало ни на одну камеру.
— Кроме той, которую спрятали в глазу кота… — прошептал Немрод.
Он резко распрямился, словно показывая, что готов принять одно из судьбоносных решений, и в упор посмотрел на детектива.
— Я уверен, что это блеф, спектакль. Он хочет спровоцировать панику, но выбора у нас нет. Прикажите эвакуировать людей со стадиона, майор Акинис. Немедленно.
17
Стадион «Маракана», Рио-де-Жанейро
Игрок немецкой команды исчез прямо из штрафной площадки, когда готовился пробить пенальти.
Как и вратарь бразильцев.
И двадцать полевых игроков вместе с арбитрами.
На огромном поле одиноко замер мяч, трибуны стадиона стремительно пустели. Меньше чем за пять секунд исчезли сто двадцать тысяч зрителей.
Оглушительный шум сменился не менее оглушительной тишиной, контраст между абсолютным беззвучием и недавним ревом поражал.
Клео неотрывно смотрела на мяч, поставленный на одиннадцатиметровую отметку. Почему она не телепортировалась?
Получив на свой телепортер тревожное предупреждение — НЕМЕДЛЕННАЯ ЭВАКУАЦИЯ, — она отчего-то не нажала на кнопку «Дом», чтобы вернуться в безопасность своего личного пространства, как поступили другие зрители.
Клео понятия не имела почему.
А вот заботливый Элиас мгновенно перенесся в свою квартиру на площади Пикадилли, даже не оглянувшись на нее. В фильмах-катастрофах герои обычно обнимают возлюбленных, чтобы сбежать вместе, а то и жертвуют собой ради подруг. Элиас же испарился, осталось лишь воспоминание о том, как рука его лежала на ее коленке. На какое-то мгновение Клео решила, что это она виновата, она ведь так желала, чтобы Элиас просто исчез, вот он и исчез — правда, с ним и весь остальной стадион.
«Не воображай так, дорогая! — усмехнулась про себя Клео. — Они просто сбежали. Таков уж современный мир. Вот мы в едином порыве ликуем, смеемся, танцуем, а в следующее мгновение каждый скрывается в индивидуальной норе, спасая свою шкуру».
Впрочем, какое все это имеет значение?
Клео не телепортировалась, потому что ждала чего-то… или кого-то? Того, кто не поддается стадному инстинкту, когда ему предлагают смеяться или бежать, а поступает по-своему…
— Впечатляет, да?
Клео резко обернулась.
— Кажется, мы остались вдвоем.
Журналист, тот самый, обладатель орлиного профиля. Теперь он сидел тремя рядами выше и смотрел на нее с ироничной улыбкой.
— Я мечтал остаться наедине с самой красивой болельщицей, и футбольный бог внял моей мольбе.
Клео улыбнулась — вообще-то ведь и она думала о чем-то подобном. Журналист спустился, и Клео заметила, что он невысокий, одного роста с ней.
— Оставаться здесь опасно, мадемуазель. Раз уж Всемирная Организация Перемещений приказала эвакуироваться, значит, есть серьезные причины.
Клео прижала палец к губам, призывая его к молчанию. Ей не хотелось, чтобы он разрушил волшебство момента. Она обвела взглядом поле, опустевшие трибуны, задержала взгляд на мяче.
— Значит, вы меня защитите. Кстати, почему вы остались?
Ему явно понравилась ее выдержка. Он сел рядом, на место Элиаса. Они смотрели на поле, словно ждали, что футболисты вернутся и игра продолжится — только для них двоих.
— Я журналист, я хочу понять, что тут происходит.
— И что происходит?
— Увы, похоже, ничего… Вроде бы.
Оба рассмеялись, он протянул руку:
— Лилио. Лилио де Кастро.
— Клео. Клео Луазель.
— Кажется, такой массовой эвакуации не случалось с Big One в 2057-м.
— Меня тогда еще не было на свете, — ответила Клео с улыбкой, она уже поняла, что де Кастро вряд ли намного старше нее.
— В 2057-м сейсмологи обнаружили, что разлом Сан-Андреас, на котором расположены Сан-Франциско, Лос-Анджелес и добрая половина Калифорнии, может не устоять и случится землетрясение, которого боялись двести лет. Калифорнийские города ухнули в недра земли за двадцать минут. Исчезли с карты. Случилась глобальная катастрофа, но никто не погиб. Ни один человек. Все получили тревожное оповещение, когда земля вздрогнула, и все телепортировались. Наверное, именно это событие окончательно убедило жителей планеты в необходимости телепортации человека. В следующем году была принята Всемирная Конституция.
Лилио говорил страстно, но Клео перебила его: