За разговором мы прошли в другую комнату, где уже был накрыт скромный стол, предложив мне присаживаться, дед достал из печи котелок, и разлил наваристый суп по мискам.
Подкрепившись, я пошёл прогуляться по посёлку, людей на улице было немного, но те, кто встречались, косились на меня с подозрением, и любопытством.
Над людьми я видел, уровни они колебались от 50 до 100. Ничего себе мирная деревня, подумал я. За этими мыслями меня застал, звук, похожий на рог. У людей в глазах мелькнула паника, а секунд через десять, деревянные ворота разлетелись вдребезги, и в поселение ворвались воины, не знаю, кто это был, но это уж точно не разбойники, экипированы, они были все как на подбор в кожаные кирасы, а оружием им служили ятаганы. Намотав на руку свой плащ, и достав короткий кинжал, я пожалел, что оставил меч, в комнате. Первого из подбежавших воинов я встретил, в лоб, предварительно накинув ему на голову свой плащ, закрывая обзор, и пока он пытался его скинуть одной рукой, я просто перерезал ему горло. Выпустив конец плаща, я взял в руку ятаган и развернулся к следующему, уже бегущему ко мне воину. Обменявшись с ним парой ударов, и отследив его взгляд, я понял, что с боков меня уже обходит пара его приятелей. Тогда я, пойдя в самоубийственную атаку, отбил его выпад и всё тем же кинжалом, нанес три быстрые колотые раны в живот. Резко отступив, я ушёл из-под атаки очередного противника, закружил с ними по кругу, бегло осмотревшись, я заметил, что силы примерно равны, и чаша весов колеблется то в одну, то в другую сторону. Долго осматриваться мне не дали, и оба воина, синхронно напали на меня с двух сторон, зажимая в клещи и заставляя отступать. Они всё наращивали, и наращивали темп, не давая мне передышки, а я тем временем почувствовал, что повязка в области моей раны пропитывается кровью, и я теряю силы.
Резко уйдя вправо, я отрубил голову одному из противников и развернулся ко второму лицом, а в следующую секунду я ощутил, как лезвие кинжала входит мне со спины в бок, вырываясь, я ещё больше расширил рану от кинжала, и со всей силы рубанул, не ожидавшему такого пехотинцу, поперёк лица. Чувствуя, что силы по капле утекают из меня, я сам пошёл в атаку на последнего из противников тесня его, шаг за шагом. Наконец я добился своего, и он споткнулся, всем телом навалившись на ятаган, я добил его. Используя всё тот же ятаган как опору, через силу поднялся и осмотрелся, в деревне стояла гробовая тишина, в двадцати метрах от меня стоял человек, а если быть точным то маг, 160 уровня. Только сейчас я заметил что воины, с которыми я все это время сражался, находились в диапазоне от 100 до 130 уровня.
Перед магом стоял десяток, нелюбимых мною арбалетчиков, все они целились в меня, осмотревшись, я не увидел ни одного сражающегося из поселка, все кто был ещё жив, стояли на коленях жавшись поближе друг к другу. Чувствуя, что бессильная ярость разливается во мне, я посмотрел на мага, и он в ответ ухмыльнулся, он еще, что-то говорил, но у меня в ушах стоял звон и я его не слышал. Под конец его речи я просто упал на колени, не в силах стоять на ногах, и начал заваливаться дальше. Последнее что я увидел, было, изменившееся лицо мага и подбегающих ко мне воинов.
В этот раз пробуждение было не таким приятным, как прежде, Мы ехали в клетке, вместе с караваном, состоящим из таких же клетей. В отличие от остальных я был в своей клетке единственным, что натолкнуло насовсем нехорошие мысли. Глянул на свои бары жизни, и стало совсем печально, особенно меня порадовал, если можно так сказать статус:
Жизнь: 300/6.500
Энергия: 00.000/10.000
Статус: Пленник/Раб.
Оглядевшись по сторонам, я считал информацию, о моих конвоирах:
Имя:???
Статус: Работорговец
Уровень: 129
Отношение: Презрительно — Опасливое.
Хм, получается, что его конвоиры его же и боятся или как сказано в описании опасаются, хотя и презирают. Два раз в день на привалах, нам выдавали миски с едой, хотя назвать это едой, будет для этой бурды большим комплементом, мне кажется, что даже звери не стали бы это есть. Но альтернативы не было, и приходилось, закрывая глаза, побыстрее съедать то, что они называли едой, ехидно поглядывая в нашу сторону, сами к этому так называемому блюду не прикасались, питаясь в разы лучше, настрелянной по дороге дичью. С того момента как я пришёл в себя, мы двигались уже неделю, и вот наконец достигли пункта назначения. Тут выгрузили меня и ещё с десяток человек, которые были покрепче остальных. Заковав нас в кандалы, работорговцы повели в сторону, разработок. Я в любой момент мог разорвать кандалы, но дальше то что, охранников два десятка, даже если я успею завладеть ятаганом, то меня скорей всего прикончат, не задумываясь, впервые же секунды боя, мельком глянул на свою жизнь, 700 единиц, а энергия 0. Придется ждать, пока жизнь не восстановится хотя бы наполовину, и только потом предпринимать какие либо действия, единственным положительным моментом, здесь было то, что до столицы, всего день пути верхом, или же трое суток пешим ходом. Доведя нас до ворот, конвоиры поговорили с местной охраной и попрощавшись сдали нас им, с рук, на руки. Так начались мои будни раба, утром нас кормили, а потом слали в карьер, на каменоломни. Там мы до вечера колотили кирками камень, в среднем уровень таких же, как я рабов, колебался от 60 до 90. Но была и пара интересных экземпляров, у которых уровень превышал сотый, но таких было не много. За проведенную неделю на карьере я понял, что ненавижу работорговлю и всё что с ней связанно. Охраны на карьере было достаточно много, что бы в случае чего подавить зародившийся бунт, поэтому о нём никто не помышлял, по крайней мере, открыто, иногда я замечал брошенные вскользь на охрану ненавистные взгляды, но дальше этого ничего не заходило.
Всё это время я выжидал, выжидал, когда восстановится здоровье, и силы, но одно происшествие, заставило меня задержаться на карьере. Один из охранников решил поглумиться надо мной, за что и поплатился сломанной рукой, а меня отправили на исправительные работы в рудник. Наказанием он считался, из-за того что люди после него начинали болеть и им становилось плохо. Сглотнув от таких перспектив, предположил самое худшее, радиация, но деваться было некуда и я вместе с десятком других штрафников, пошёл добывать драгоценные металлы, на благо местного государства. Спустившись в шахту, я почувствовал знакомую силу, вначале не поверив, своему счастью я засомневался, но пройдя вглубь шахты, понял, это то, что мне нужно, источник праны. Идя вглубь шахты, я ориентировался на усиление жжения в области груди, и наконец, дойдя до конца, я увидел его. Это был алтарь, причем оригинальный, настолько, насколько это вообще возможно, он был выточен в виде гексограммы, а над ним светилась надпись:
Алтарь малого источника праны.
Прана: 15.000/15.000.
Он был заполнен под завязку, и я стал тянуть с него силу, понемногу, по капле, я вытянул все, что в нем было, осушив его до дна, и понял, я с этой шахты уйду не раньше, чем хотя бы ещё раз не осушу этот алтарь досуха. Отработав на руднике, в течении трёх дней, я каждый день спускался к алтарю, и заметил что он наполняется по 1.000 единиц праны в день, и мне подумалось, что если это малый, то сколько же генерирует хотя бы средний… Но всё это были пока что мечты, осушая алтарь раз за разом, у меня на это уходило всё меньше, и меньше времени. Наконец заполнив свой запас под завязку как это называется, я глянул на свои бары жизни и понял что не всё так плохо:
Жизнь: 6.500/6.500
Энергия: 1.500/10.000
Прана: 30.000/30.000
За проведенные три недели на карьере я полностью восстановился, особенно взгляд радовал показатель праны. За это время я присматривался к рабам, и искал недовольных, в основном это были люди +100 уровня. Наконец решившись, я прошёл мимо намеченных пяти кандидатов, у которых уровень превышал сотый и каждому шепнул:
— Через пять минут, я выйду отсюда, если отважишься, помоги.
В ответ я ловил на себе, самые разные взгляды, от потрясения и недоверия, до откровенного шока, похоже они настолько свыклись с рабством что заговор побега им казался чем то запредельным, особенно его сроки. Трое из пяти посмотрев на меня, молча перехватили свои кирки и на расстоянии пяти метров от меня пошли за мной не привлекая внимания, а двое проследовали в отдалении, не до конца мне доверившись, но не хотя упускать свой шанс на свободу. Подойдя к охраннику карьера, который при нашем приближении напрягся, я спросил: