– Чем мне предлагаешь заниматься? – спросил Щукин.
– Пока не знаю, – пожал плечами, – уж больно неожиданно ты появился.
И только сейчас осознал, что общаюсь на «ты» с незнакомым человеком, который прожил больше, чем я в обеих жизнях, и пока он как минимум не работает на меня, это все же невежливо. Но старик первой же фразой в дверях настроил меня на такое обращение и ни разу не поправил. Даже намеком.
– Да как-то так получилось, – произнес он задумчиво, уставившись в свой бокал. – А скажи-ка мне, парень, есть ли у тебя враги?
– В целом, или насчет повоевать?
– И то, и другое, – ответил старик.
– Враги есть, я, правда, еще не знаю, кто они, но есть.
– Это как? – поинтересовался Щукин.
– На меня несколько раз напали, с жертвами, но кто это был, все еще выясняется.
– Понятно.
– Так вот, враги есть, есть и недоброжелатели, но с ними мне воевать сейчас не с руки. Зато есть одна мысль, которую надо обсудить всем миром, и если мы к чему-нибудь придем, то где-то через полгода-год… – замолчал я, обдумывая как об этом сказать, – можем ввязаться в войну. Полномасштабную.
– Эка ты… – аж крякнул Щукин. – Значит, говоришь, где-то война начнется?
– Да она постоянно где-то начинается, – усмехнулся я.
– Это да, – подтвердил дед. – Мир жесток, – и сразу без перехода: – Знаешь, почему я пришел к тебе?
– Могу только догадываться, – ответил я.
– Я родился в клане, как и несколько поколений моих предков, и я привык осознавать, что вокруг меня сплоченная команда. Большая команда. Почти семья. Монолитная, со своей гордостью и честью. Что-то, за что можно умереть без страха. А сейчас… – прошелся он взглядом по потолку. – А сейчас меня окружает один страх. Оставить после себя нечего, умереть не за что, а жизнь-то кончается. Я уже давно не тот живчик, что в молодости. Завести семью, смею надеяться, еще успею, но на кого я ее оставлю? Что я вообще могу ей дать? Последний год мне хоть раз в неделю, но снится Байкал. Иногда все повторяется, как было на самом деле, но гораздо хуже, когда я во сне спасаю главу клана… а потом просыпаюсь и сталкиваюсь с реальностью, – произнес он жестко. – Род Тюниных, куда я подался после войны, оказался не таким монолитным, как я рассчитывал. Они даже на семью с трудом тянут, что уж говорить о пришлом вроде меня. Это была просто работа, не более. Я просто дружил с главой «компании», только и всего, и, когда он сменился, оставаться там больше не было смысла. Я пойду к тебе, Сакурай, но ты должен понять – мне не нужна очередная компания, мне нужен монолитный род. Или, на крайний случай, команда. Поэтому не сочти за оскорбление, но если мне у тебя не понравится – я просто уйду. До этого можешь всецело располагать мной, мое тебе слово, выполню все, что скажешь. Если соберусь уходить, предупрежу заранее, неожиданностью это не будет. Но окончательное решение вот прям сейчас я принять не могу. Думаю, до этой твоей войнушки смогу определиться. Само собой, на какое-то особое доверие не рассчитываю и обижаться, если что, не буду, но обещаю молчать о том, что узнаю на службе у тебя. Даю слово.
– Пусть так, – кивнул я. – Посмотрим, что из этого выйдет. Завтра… – запнулся я. В принципе, почему бы и нет? Повод прогулять пару деньков у меня железный. – Завтра жду тебя на базе часам к шести. Жень-Жень объяснит, как добраться, ну или сам проводит, – глянул я на Беркутова.
– Принято, – кивнул в ответ Евгений Евгеньевич.
– Заодно и обсудим наконец мои мыслишки по поводу войны.
Завтра надо бы навестить Кагами, узнать, угадал ли Шмитт с чаем… потом можно и к самому немцу заскочить и все-таки поговорить без свидетелей. Хотелось бы уже после обсуждения со своими, но можно и так – вдруг подскажет чего, блесну знаниями на обсуждении. Да и если Шмитт угадал, завезу подарок. Определенно, пусть не пару дней, но завтра школу я прогуляю.
Глава 9
Парень, что сидел отдельно ото всех, явно отдыхал после тренировки, благо спортивные клубы Дакисюро не дают спуску никому, будь ты хоть аристократ, хоть простолюдин. Вот и Урабэ Иори, несмотря на свой ранг, выкладывался на полную.
– Все грустишь? – подошел к нему другой парень. Выглядел он хоть и младше Иори, но был на год старше.
– Строю планы, – буркнул Иори в ответ, даже не подняв голову. Не узнать двоюродного брата по голосу он не мог.
– Надеюсь, не на ближайшее будущее? – присел Масакуни рядом. – Сейчас бедного Сакурая лучше не трогать.
– Сам знаю, – раздалось в ответ еще одно бурчание. – И с чего это он бедный? – поднял он все же голову.