Я пообещал, что передам, и, широко улыбаясь, положил трубку.
Потом я позвонил Марку. На работу он всегда приходил в половине восьмого утра, а засиживался иной раз и до одиннадцати вечера. Насколько я знал, для сна ему хватало шести часов в сутки. А время бодрствования он посвящал исключительно зарабатыванию денег, и я нисколько не сомневался, что план моего переезда в Лондон служил умножению его богатства. Я не говорю, что при этом не стал бы богаче сам, но полностью отдавал себе отчет, что альтруизм и филантропия Марку чужды. Перед его глазами плясали знаки доллара и фунта, и в голове он уже подсчитывал потенциальную прибыль.
— Нет проблем, — сказал он. — Приезжай на обед. Ты выбираешь место, я — плачу.
— Хорошо, — не стал спорить я. — Как насчет «ОКСО-Тауэр»?[12] Мне всегда нравилась их кухня.
— Договорились. Столик я закажу. Восемь часов устроит?
Я соотнес названное время с расписанием поездов.
— Лучше в половине девятого.
— Договорились. Пятница, половина девятого, «ОКСО-Тауэр». — И он положил трубку.
Я лег на кровать, думая, что может принести будущее. Как далеко простирается мое честолюбие? Чего я хочу от жизни?
В ноябре мне исполнялось тридцать два. Семью годами раньше я стал самым молодым шеф-поваром, удостоенным звезды «Мишлена», но теперь два шеф-повара моложе меня имели по две звезды. Пресса уже не видела во мне блестящего молодого дарования, от которого следовало ждать многого. Скорее я превратился в шеф-повара с устоявшейся репутацией, который думал о том, как заработать побольше денег. По правде говоря, я и так не мог жаловаться на доходы, но «Торба» была слишком маленьким и слишком провинциальным рестораном, чтобы давать большие деньги. Опять же, в масштабах всей страны меня практически не знали, тогда как на местном уровне уважали и восхищались, по крайней мере до прошлой пятницы, и мне это нравилось. Хочу я все бросить, чтобы искать славу и богатство в Лондоне? Что еще имеет важное значение в моей жизни?
Я всегда хотел создать семью, завести детей. Пока мне с этим не везло. Отношения с несколькими женщинами возникали и прекращались. Всегда прекращались. Работа в ресторане не располагает к сексу. Рабочие часы в этом плане крайне неудачные: в то самое время, когда все отдыхают. Утомительные вечера и работа допоздна не лучшие помощники в играх под одеялом. Я мог припомнить несколько случаев, когда так выматывался, что засыпал в процессе, к явному неудовольствию партнерши.
Однако одиночество не так уж меня и тяготило. Активно я женщин не искал, но, если предоставлялась возможность, всегда ею пользовался. И пусть пока мне не удавалось найти вторую половинку, я не унывал: много работал и держал глаза и уши открытыми, чтобы не упустить шанс, если бы он представился. Вот я и думал, что с переездом в Лондон шансов таких могло только прибавиться.
На прикроватном столике зазвонил телефон. Я протянул руку, снял трубку.
— Алло.
— Доброе утро, мистер Мортон. — Я узнал голос Анджелы Милн. — Славное утро.
— Да, славное. — Я резко сел. Сердце учащенно забилось. — У вас есть для меня новости?
— Действительно, есть, — ответила она. — Боюсь, хорошая и плохая. С какой начать?
— Полагаю, с хорошей.
— Анализы, сделанные Джеймсом Уардом, показали, что кухня у вас чистая.
— Отлично. — Впрочем, я ничего другого и не ожидал. — А какая плохая?
— Вы отравили всех фитогемагглутинином.
— Фито… что? — переспросил я.
— Фитогемагглутинин, — повторила она. — Да, да, я могу прочитать это слово только по бумажке.
— Но что это?
— Лектин фасоли.
— И что это такое?
— Вещество, присутствующее в красной фасоли, благодаря которому она ядовита. Вы подали вашим гостям не приготовленную должным образом фасоль.
Я попытался вспомнить все блюда пятничного обеда.
— Но фасоль я не подавал.
— Должны были. Может, она входила в салат или куда-то еще.
— Нет, — уверенно ответил я, — ни в одно блюдо того обеда фасоль не входила. Я делал все сам, с самого начала, и клянусь, никуда фасоль не клал, красную или какую другую. В анализах какая-то ошибка.
— Анализы взяты у шестнадцати человек, которых оставили в больнице, и во всех выявлен фито-как-его-там… — Прямо она не говорила, что ошибаюсь я, а не анализы, но определенно на это намекала.
— Ох. — Я пребывал в полном замешательстве. Точно знал, что никакой фасоли в приготовленных блюдах для того злополучного обеда не было, во всяком случае, сознательно я ни в одно фасоль не клал. — Я должен проверить ингредиенты по накладным поставщиков.
12
«ОКСО-Тауэр» — достопримечательность Лондона, здание с характерной башенкой, построенное на южном берегу Темзы у самой воды.