— Ты уверена?
— Абсолютно. Можешь мне поверить. Я точно знаю, где и что стояло в аптечном шкафчике. Полезла за аспирином и поняла, что все передвинуто. Я в этом уверена. — Она вновь оглянулась. — Макс, я боюсь.
Я тоже боялся.
— Все нормально. — Я пытался внушить ей, что совершенно спокоен. — В квартире никого не было, и за нами нет слежки. — Я то и дело поглядывал в зеркало заднего обзора, чтобы убедиться в собственной правоте. Потом свернул на тихую улочку и остановил автомобиль. Мы оба оглянулись. Тишь и гладь. За нами никто не свернул.
— Почему кто-то побывал в моей квартире? — спросила Каролина. — И как смогли они войти?
— Вероятно, они хотели выяснить, когда ты возвращаешься?
— И как можно это сделать? — спросила она.
— Не знаю. Может, поставили какое-то устройство, которое им об этом сообщит, — говорил я, как Джеймс Бонд. Маловероятно, конечно, но, с другой стороны, по какой еще причине кому-то потребовалось заглянуть в квартиру Каролины?
Мы вновь вернулись на автостраду М4. Остановились на автозаправочной станции. Каролина из телефона-автомата позвонила соседке, которая жила над ней. Я оставался за рулем.
— Они сказали, что их послал владелец дома, — вернувшись, сообщила Каролина. — Проверять утечку воды или что-то такое. Миссис Стэк, ее квартира находится над моей, говорит, что она впустила их в мою квартиру, но ждала, пока они осмотрят ванную и кухню. Они пришли вдвоем. Хорошо одетые мужчины и не старые. Но она наполовину слепа, и не старые для нее все, кто моложе семидесяти пяти. Она, похоже, думает, что я еще учусь в начальной школе. Постоянно спрашивает о моих мамуле и папуле. — Каролина закатила глаза.
— А как эти люди узнали, что у нее есть ключ? — спросил я.
— Я ее спросила. Они и не знали. Просто постучали и поинтересовались, известно ли ей, где я нахожусь. Она, в свою очередь, поинтересовалась, а зачем я им понадобилась, вот они и сказали что-то об утечке. Тогда она сама и упомянула про ключ. Кстати, у нее в квартире они ничего проверять не стали.
— Тогда мы можем предположить, что мистер Комаров был одним из них или, по крайней мере, послал их к тебе на квартиру, если не приходил сам. Хотелось бы знать, кто был второй.
К тому времени, когда мы добрались до Ист-Хендреда, сломанная кисть снова разболелась, а глаза у меня слипались от усталости. На шоссе я больше смотрел в зеркало заднего обзора, чем вперед, а Каролина заснула, хотя и обещала не спать. Всю дорогу от Лондона я то прибавлял скорость, то сбрасывал ее, в Ридинге даже съехал с автострады и совершил два круга почета по транспортной развязке, чтобы убедиться, что никто нас не преследует.
Я разбудил Каролину на подъезде к городку, и Тоби вышел нас встречать, как только гравий подъездной дорожки затрещал под колесами «Мондео». Странное это ощущение — возвращаться в родной дом, где прошло детство, чтобы найти, что живут в нем брат с семьей, а не родители. Может, поэтому мы с Тоби так редко виделись.
— Тоби, — я вышел из машины, — хочу познакомить тебя с Каролиной. Каролиной Эстон.
Она обменялись рукопожатием.
— Вы так похожи. — Каролина переводила взгляд с меня на Тоби.
— Нет, не похожи. — Я притворно оскорбился. — Он гораздо старше.
— И более известный, — рассмеялся Тоби. Обнял меня за плечо. — Пошли, маленький брат.
Встретил он меня, как и всегда, тепло.
Я прошел в знакомую дверь, в холле ждала Салли. Мы поцеловались, щека к щеке. Чисто формально.
— Салли, как приятно тебя видеть. Это Каролина.
Они улыбнулись друг дружке, и Салли, женщина хорошо воспитанная, наклонилась для поцелуя.
— Макс, как я рада. — Чему она радовалась, я не понял. То ли нашему приезду, то ли красоте Каролины. Да меня это и не интересовало. Главное, мы не ссорились. — Мне очень жаль, что так вышло с твоим домом, — говорила она почти искренне. — И с твоей рукой. — Она посмотрела на край гипса, торчащего из рукава. Я ей благодарно улыбнулся. По телефону сказал Тоби, что у меня сломано запястье, но в подробности не вдавался.
— А где дети? — Я огляделся.
— Разумеется, в школе, — ответила Салли. — Филиппе, нашей младшенькой, уже шесть.
— Что ты говоришь? — Похоже, я очень уж давно не заезжал сюда. В прошлый раз моя племянница только-только научилась ходить.
— Полагаю, вы хотели бы пару часиков отдохнуть, — прервал Тоби неловкую паузу. Позвонив из аэропорта, я объяснил ему, что в полете мы оба практически не спали.
— Точно, — улыбнулась ему Каролина. — Хотим.
Наверху я заглянул в комнату, где провел восемнадцать лет жизни. Она практически не изменилась. В ней теперь хозяйничал мой старший племянник, как следовало из таблички на двери: «КОМНАТА ДЖЕКА». Кровать стояла на том же месте, как и комод в углу. Сразу вспомнились детство, счастливые годы, проведенные в этом доме, юношеская уверенность в том, что ничего плохого случиться не может. Утопия эта длилась до того момента, как груженный кирпичом трейлер разрушил чары.