— Это ужасно. — По телу Салли пробежала дрожь. — Я больше не хочу об этом слышать.
— И я больше не хочу просыпаться в холодном поту после очередного кошмара, вызванного последствиями этого взрыва, — отчеканил я. — Но знаю, что буду просыпаться. Буду, потому что произошло все наяву, в реальной жизни, с людьми, которых я знал. — Выражение лица Салли не оставляло сомнений в том, что она не ожидала такого отпора.
— В газетах писали, что бомба предназначалась арабскому принцу. — Бернард, как и положено адвокату, опережал всех на шаг. — При чем тут обед?
— А если бомба предназначалась не принцу, а именно тем людям, которых взорвали? — спросил я. — Вдруг всех, кто пришел на обед, отравили, чтобы кто-то следующим днем не смог прийти на скачки и, таким образом, не подвергнуть свою жизнь опасности?
— Если кто-то знал, что готовится взрыв, они могли просто не прийти на ленч, — не сдавался Бернард. — Зачем им травить столько людей накануне скачек?
— Я не знаю. — В моем голосе слышалась злость, но злился я не на Бернарда, а на себя, на собственное незнание. На Бернарда я злиться просто не мог. В конце концов, он вел себя, как я и рассчитывал. Демонстрировал столь необходимый мне скепсис. — Но я знаю другое. Когда я начал наводить справки и задавать вопросы, кто из приглашенных на ленч там так и не появился, меня попытались убить.
— Как? — спросил Бернард в воцарившейся в гостиной тишине.
— Повредили тормозную систему моего автомобиля, и я врезался в автобус.
— Тормоза в этом случае могли отказать и на пустой дороге, — покачал Бернард. — Не самый лучший способ убить человека.
— Убийство подгонялось под несчастный случай.
— А есть у вас абсолютная уверенность, что тормозная система вышла из строя благодаря внешнему воздействию?
— Нет, — признал я. — Какое-то время я думал, что у меня паранойя. Не мог представить себе, кто хотел причинить мне вред. Но потом кто-то поджег мой дом, и я едва не погиб. И тут я уже уверен: это было еще одно покушение на мою жизнь.
— Пожарные подтвердили, что имел место поджог? — спросил Бернард.
— Насколько мне известно, нет. Но я знаю, что дом подожгли.
— Откуда?
— Потому что кто-то вошел в мой дом и вынул батарейку из детектора дыма, прежде чем поджечь дом. И я знаю наверняка, что батарейка в детекторе была. Я также абсолютно уверен, что огонь разожгли у подножия деревянной лестницы, чтобы я не смог выбраться из дома. — Перед моим мысленным взором возникли языки пламени, поднимающиеся по лестнице, отрезавшие мне путь к спасению. — Мне просто повезло, что несколько ударов прикроватным столиком позволили вышибить окно. Иначе я бы здесь не сидел. Но я не знал, как долго удача будет мне сопутствовать, поэтому удрал в Америку.
— Это на тебя не похоже — удирать, — вставил Тоби.
Слова его удивили меня и порадовали. Действительно, обычно я не бежал от опасности, но не подозревал, что он знает об этом, а уж тем более скажет вслух.
— Не похоже, но я испугался. И сейчас боюсь. И не без причины, если случившееся со мной в Америке — звено той же цепи.
— А что случилось? — спросила Салли.
— Мне сломали руку клюшкой для поло.
— Что? Конечно же, непреднамеренно. — Глаза Салли широко раскрылись.
— Судите сами. — И я рассказал о маньяке с клюшкой для поло, который не только сломал мне руку, но и чуть не разнес арендованный мною автомобиль.
— Но почему? — спросил Бернард.
Вместо ответа я достал из кармана металлический шар и бросил Тоби.
— Что это? — спросила Салли.
— Я не знаю. Надеялся, что кто-то сможет мне сказать. Я только уверен, что шарик этот для кого-то очень важен. Из-за такого же мне сломали руку и, думаю, могли сломать и многое другое, если бы мне не удалось вырваться.
Бернард встретился со мной взглядом.
— Вопрос жизни и смерти, — пробормотал он скорее себе, чем кому-то еще.
Они передавали шарик друг другу. Я дал им пару минут, чтобы они внимательно его осмотрели.
— Ладно, я сдаюсь, — признал Тоби. — Что это?
— Эй! — воскликнула Салли. — Он раскручивается. — Она торжествующе подняла обе половинки. Наклонилась вперед. Показала их Тоби, потом собрала в шарик и бросила Бернарду. Ему пришлось потрудиться, чтобы ухватиться толстыми пальцами за каждую половинку, но и он смог раскрутить шарик.
— Так для чего он нужен? — вновь спросил Тоби.
— Я не знаю, — ответил я. — Но думаю, что шарик — ключ к разгадке того, что происходит вокруг меня.
— Макс и я думаем, что шарик предназначен для того, чтобы что-то в нем держать, — пояснила Каролина. — Резьба такая точная, так что содержимое не вытечет и не высыплется.