Десять минут истекли, и я приготовился вести группу дальше. В ущелье стало совсем темно. Построил всех туристов в шеренгу, пересчитал, чтобы не дай бог кого-то забыть и тут обнаруживаю, что один рюкзак лишний. 28 человек стоят с рюкзаками, мой рюкзак у моих ног и ещё один без хозяина. По всей видимости, кто-то из туристов впереди прошедших групп решил налегке дойти до стоянки. Делать нечего, взваливаю свой рюкзак на плечи, сверху лишний рюкзак, не бросать же его, это всё-таки прокатное снаряжение, продукты питания, личные вещи чьи-то. Прошёл по тропе минут 10 и чувствую, тяжело идти с двумя рюкзаками сразу. Принимаю решение, поставить под ёлку от дождя свой, наиболее тяжёлый рюкзак с тем, чтобы потом вернуться и его забрать. Благо до стоянки оставалось совсем близко. Группу туристов довёл до стоянки, где уже вовсю кипела работа по благоустройству лагеря, прибывшими раньше нас двумя группами. Дал распоряжение своим туристам, где и как устанавливать палатки, а сам пошёл за своим рюкзаком.
Спустился к тому месту, где как я предполагал, оставил свой рюкзак под ёлкой. Однако своего рюкзака нигде не обнаружил. Поискав в темноте минут десять свой рюкзак, понял бесполезность поисков в кромешной темноте, да ещё под дождём. Промокший, продрогший вернулся в лагерь, где к тому времени уже во всю туристы стучали ложками, поглощая приготовленный ужин. Дождик перестал капать, и я удобно устроился возле жаркого костра. Кто-то сунул мне в руки миску с едой и кружку горячего чая. После ужина Белоусов предложил переночевать у него в палатке, поскольку моя палатка, притороченная к рюкзаку, где-то находилась под ёлкой вдали от лагеря. Самое обидное было и то, что сегодня у меня был День рождения, а всё припасённое для этого случая находилось в моём рюкзаке. Но и тут выручил Петя, достав из своих припасов бутылку водки налил мне полкружки. Выпил я это всё залпом, закусил небольшим бутербродом и провалился в тревожный сон. Только ещё успел попросить Петю с кем-нибудь утром сбегать вниз по тропе, найти и принести мой рюкзак.
Утром меня разбудил Петя и сказал, что мой рюкзак в лагерь доставлен. Выразив ему слова благодарности, приступил к установке своей палатки. Белоусов сказал, что рюкзак нашёл под ёлкой, только немного в стороне от тропы. А я-то в темноте искал вдоль тропы. Мне показалось, что прямо где-то на тропе и засунул рюкзак под ёлку. Видимо в темноте я вышел на какую-то ложную тропу, или это был просто след от дождевого ручья, который я принял за тропу. Хозяин лишнего рюкзака утром был установлен. Им оказалась девчушка 13 лет из группы Пети Белоусова. Сказала, что очень устала и не могла дальше нести свой рюкзак. Ну хотя бы сказала, предупредила своего инструктора. В таких случаях всегда помогают. Разделили бы её груз на 40 человек и всё бы было нормально. Но она решила просто его не брать, авось кто-нибудь прихватит, или завтра с кем-нибудь придёт и заберёт.
За ночь тучи разошлись и над нашим лагерем сияло голубое небо и светило ласковое солнышко. По всей видимости вчерашний вечерний дождь промочил меня так сильно, что на утро почувствовал озноб и боль в горле. Заработал элементарную ангину, которой не болел уже с тех пор, как начал регулярно ходить по горам. Больничный, конечно, мне здесь в горах никто выписывать не стал и пришлось заняться обустройством лагеря своей группы. Прежде всего попросил старосту группы собрать все продукты и произвести ревизию. После аккуратно постарались продукты уложить в пустые рюкзаки и сложили под большой елью. Под ней, даже после вчерашнего проливного дождя, почва была сухая. Сливочное масло, килограмма два, упаковали в полиэтиленовый пакет и опустили в ручеёк, придавив приличным камнем. Вода в ручейке была прозрачная, но очень холодная. Вечером для школьников устроили разные игры, все смеялись и над нашим лагерем стоял весёлый гомон. Часов около 11 вечера я, Петя и стажёр объявили по своим группам отбой. Шум в лагере потихоньку стал замолкать.
Утром меня разбудили дежурные моей группы и попросили выдать им сливочное масло для завтрака. Я дежурным сказал, что масло лежит в ручье. Через пять минут дежурные опять пришли к моей палате.
- Сергей Константинович, мы не можем найти масло, - растерянно заявил один из дежурных.
- Да там оно лежит, в ручье, камнем придавленное, чтобы не унесло.
- Нет там ничего, мы уже всё обыскали.
Пришлось вылазить из спальника и идти искать масло. Его действительно не оказалось на месте. Прошёл вниз по ручью метров тридцать и увидел, что пакет с маслом зацепился за корни большой ели, растущей прямо у ручья.
- Ну, вот же масло, - подал дежурным пакет с маслом.
- А что оно всё погрызенное? – через несколько секунд прозвучал вопрос.
- Где? – я взял пакет в руки.
Пакет был надорван, а на самом куске масла отчётливо виднелись следы огромных зубов, явно не человеческих. Ничего не понимая, я растерянно смотрел на кусок масла, прикидывая, кто бы мог оставить такие следы. Чабанов с собаками в этом ущелье не бывало, так что собаки отпадали, да и волков в горах Заилийского Ала-Тау никто никогда не видел. А вот про медведей говорили, что где-то под Бутаковским перевалом кто-то видел берлогу с явными медвежьими следами. «Ну, вот, только медведя мне здесь не хватало», - подумал я и пошёл проверить склад продуктов своей группы под елью. Хорошо уложенные вчера продукты, были разбросаны как попало. Обнаружил несколько прокушенных рыбных консервных банок, помятый хлеб и обёртки от шоколада.
Так же продуктовые склады были разворочены и в двух других группах. Пришлось созывать инструкторский совет и решать, что предпринимать дальше. Посоветовавшись, решили, продукты уложить в рюкзаки и с помощью верёвок и карабинов подвесить рюкзаки на высокие ели, метрах в трёх от земли. В какой-то книге про животный мир Заилийского Ала-Тау читал, что обитающие здесь медведи по деревьям лазать не умеют. Остальные продукты своей группы, которые ещё оставались, я разместил у себя в палатке, полагая, что медведь не сунется в палатку, когда там находится человек.
Разобравшись с продуктами, Петя Белоусов и стажёр собрали школьников для похода на живописную поляну «Альпийская роза», которая была километрах в двух вверх по течению реки Левый Талгар. Ещё летом 1937 года на ней был оборудован палаточный лагерь, в котором работала Среднеазиатская школа инструкторов альпинизма. В 1938 году на месте палаточного был построен капитальный альплагерь «Металлург Востока» – восемь коттеджей, административное здание, кухня, баня, спортплощадка. В начале 1940-х гг. лагерь получил название «Альпийская роза» (по цветку, растущему в высокогорье). Во время Великой Отечественной войны и в первые послевоенные годы альплагерь был заброшен, а часть его имущества перенесена на турбазу «Горельник». В дальнейшем альплагерь на некоторое время возобновил свою работу, пока не был окончательно закрыт из-за селевой опасности и схода снежных лавин. Здания лагеря постепенно разобрали на дрова. К середине 1960-х годов только разрушенные фундаменты говорили о том, что здесь когда-то стояли здания. На эту живописную поляну и повёл Петя со стажёром всю ватагу нашего большого лагеря. В лагере остался я, поскольку был ещё не очень здоров и дежурные по группам, которым предстояло приготовить обед к возвращению туристов. Ну и ещё несколько туристов, которые не захотели побывать на поляне «Альпийская роза».
Поляна Альпийская Роза
Я вытащил свой спальник из палатки, расстелил его возле ручейка и сел греться под яркими солнечными лучами. Весь лагерь был у меня на виду и со своего наблюдательного пункта прекрасно видел, что творится в лагере. Возле костров суетились дежурные, кто-то собирал малину, которая росла вдоль ручья, кто-то тащил дрова к кострам, кто-то просто бродил по лагерю от одного кострища к другому. Как вдруг на противоположном берегу ручья, буквально метрах в десяти от меня, из кустов вышел медведь. Оценивающее посмотрел на весь наш лагерь и встал на задние лапы.