Лопатин тяжело встал, скривил лицо и, ухватившись за грудь, пошатнулся.
– Егор Митрофанович, ты чего? Может, врача? – Корнев тут же вскочил и шагнул было к Лопатину, но тот остановил полковника рукой.
– Сиди уже! Не нужно мне врача.
Лопатин отодвинул стол, расправил плечи, сквозь прищуренные глаза еще раз посмотрел на Кравцова, потом повернулся к Корневу и хрипло произнес:
– Эх! Ну спасибо тебе, Степан Ефимыч… за все спасибо, соседушка! А я ведь на тебя надеялся… – В этот момент Лопатин как-то странно преобразился, расправил плечи, вскинул голову и выпятил вперед нижнюю челюсть, и Звереву показалось, что беспробудный пьяница и доходяга исчез и перед ними снова стоял великий спортсмен, чемпион Кубка Петрограда и преданный своему делу заслуженный тренер.
Когда Лопатин, громко хлопнув дверью, вышел из кабинета, Корнев прокашлялся, потом покачал головой и хотел что-то сказать, но Зверев его опередил:
– Я все, конечно, понимаю, Степа, твой сосед хоть и пьяница, но человек уважаемый и заслуженный. Но и заслуженному человеку нельзя убийц выгораживать! С этим делом вроде как все ясно. Нож, кровь, отпечатки пальцев, показания свидетелей…
– Да знаю я это! Знаю и все понимаю, но вот оказия какая, – Корнев снова закашлялся, но тут же продолжил: – Знаю я нашего Митрофановича уже много лет, он хоть с виду мужик и неказистый, но человек честный и правильный. Если он говорит, что верит парню, значит, так оно и есть. Одним словом, точку в этом деле мы поставить всегда успеем. Поэтому ты, Паша, ступай с Виктором Константиновичем, подключись к этому делу и разберись, что там и как! Если Ярушкин Зацепина убил, значит, пойдет под суд, а если нет…
Корнев снова закашлялся.
– Если простыл, так иди в медчасть…
– Да погоди ты…
Зверев фыркнул и встал с дивана.
– Ладно, не нуди. Пошли, что ли, Витек, послушаем, что там твои футболеры скажут, раз уж нашему руководителю его сосед так дорог.
Зверев поманил за собой Кравцова, и они вышли из кабинета.
Глава вторая
Дав Корневу обещание разобраться в деле, Зверев особо не спешил. Он сходил в заводскую столовую, пообедал, съев два вторых и выпив два стакана клюквенного киселя. Потом посидел в курилке, выкурив пару сигарет, в компании с архивариусом управления Эмилией Эдуардовной Сониной, худощавой пятидесятилетней женщиной с огромными фиалковыми глазами. Эмилия Эдуардовна, завидев Зверева в курилке, тут же принялась рассказывать ему сюжет только что вышедшего на экраны фильма про подводников под названием «В мирные дни». Особо Эмилия Эдуардовна восхищалась прекрасной работой режиссера фильма, равно как и прекрасной игрой молодых актеров Тихонова и Юматова. Терпеливо выслушав описание первой половины сюжета, Зверев извинился и покинул Эмилию Эдуардовну, пообещав непременно вернуться к обсуждению данного фильма в ближайшее время.
После этого Зверев направился в лабораторию и взял у криминалиста Лени Мокришина тот самый нож, который был обнаружен на месте преступления. Завернув нож в газету, Зверев явился к Кравцову. Когда Павел Васильевич вошел в кабинет следователя, тот уже беседовал с очередным свидетелем.
Перед Кравцовым сидел светловолосый молодой мужчина с пристальным взглядом и волевым подбородком, на правой щеке у него был свежий кровоподтек. Отличная выправка незнакомца тут же бросилась Звереву в глаза. Наверняка воевал. Но не в пехоте, а где?.. Для танкиста высоковат, скорее всего – летчик или моряк. На вид собеседнику Кравцова было чуть больше тридцати. Лицо самое обычное: красавцем не назовешь, но именно таких женщины обычно больше всего желают видеть рядом с собой по вечерам, рожать от них детей и при первой же возможности затаскивают в ЗАГС. Уверенный в себе, подтянутый и надежный как скала.
Зверев, который обычно не был склонен к сантиментам и не привыкший церемониться, с ходу не стал вмешиваться в разговор. Он подошел к столу, выдвинул верхний ящик и положил туда завернутый в газету нож. После этого Павел Васильевич молча сел на стул справа от пока еще не знакомого ему свидетеля вчерашнего убийства.
Кравцов, которому явно не понравилось то, что Зверев так вольготно чувствует себя в его кабинете, покачал головой и, повернувшись к светловолосому, задал ему очередной вопрос:
– Значит, вы утверждаете, что инициатором драки был именно ваш игрок, а вовсе не Ярушкин?
Мужчина пожал плечами:
– Ну, это как посмотреть! Просто наш Юрка личность своеобразная. Вы же его видели – красавчик, ни дать ни взять. Себя считает неотразимым, и если уж ему кто приглянется…