— Эхххх… — сделал глубокий выдох, врач и приступил к лечению.
11.
— Бедная девочка. Как она теперь? Куда мне её девать? Что мне делать сейчас? — Думал про себя Артур, глядя на спавшую девочку. А тем временем он заново наложил швы на грудь и перебинтовал её. Глаза уже слипались. Усталость брала своё.
— Так, собрались. Ещё чуть-чуть — подбадривал себя Артур, бив себя по щекам.
— Гавс потерял слишком много крови. Нужно переливание… Капец. Он медленно снял перчатки и маску и сел на стул от безысходности. Он не мог смириться с ближайшей смертью своего братика… — Я обещал Саре его вылечить. Обещал — повторял Артур. Он резко встал и побежал в подвал. В подвале было много хлама, но не было того что необходимо Артуру.
— Где он? Где же? — Перебираясь в хламе своего мусора. Но время шло, и оно было категорически настроено негативно к его питомцу.
— Во. Вот ты где. — Артур нашёл ящик, в котором хранилась кровь Гавса и его. От холода, исходившего из ящика, пошёл туман. Быстро взяв 2 пакеты, он побежал наверх. Приготовив всё необходимое, он ввёл иголку в тело Гавса. И пошло переливание крови. Он держал пакет выше, чем выдуманный операционный стол. Ему предстоит долго держать этот пакет, если он хочет спасти своего лучшего друга.
12.
Прошло несколько часов.
— Аааа. Руки затекают. — тихонько кричал Артур, чтобы не разбудить девочку. Врач проверил пульс, и он еле-еле прощупывался.
— Держись. Всё будет хорошо. Слышишь, Гавс! Всё будет хорошо, я тебе обещаю… Да ёпарасате. У тебя снова разошлись швы.
— Всё пока хватит тебе свеженькой крови. — Достал иголку из лапы Гавса и перевязал её. Артур схватил ещё один шприц и ввёл его в пациента. И снова начал оперировать его.
13.
— Всё…. — Тишину развеял скрип стула, на который сел уставший врач, который закончил оперировать.
— Пульс есть, бинты лежат хорошо, грудь не кровоточит. Пока хорошо. — Шептал Артур. На полу, на столе было много крови, доброй крови даже героической.
— Гавс, я прикрою глаза с твоего позволения, но я уверен что будет всё хорошо. — Прикрывая глаза говорил Артур. А на улице тем времени уже светало и музыку сверчков сменило пение птиц. И только в доме была гробовая тишина, не считая нудного падения капель крови со стола.