Во второе путешествіе свое по Голландіи, Петръ свелъ знакомство съ Боэргавомъ, который тогда былъ ректоромъ Лейденскаго университета, и почерпалъ отъ него новыя свѣдѣнія въ медицинѣ и ботаникѣ: гербарій Петра существуетъ до сихъ поръ; при каждомъ растеніи государь отмѣчалъ собственноручно день, въ который оно имъ сорвано, и мѣсто, гдѣ найдено. Онъ всегда носилъ въ карманахъ два футляра, одинъ съ математическими, другой съ хирургическими инструментами. Кромѣ того, что рвалъ зубы, онъ пускалъ кровь и даже, въ 1723 году, произвелъ операцію надъ женою голландскаго купца Борста, которая страдала водяною болѣзнію. Когда случалось въ госпиталяхъ отрѣзывать кому-нибудь руку или ногу, онъ всегда при этомъ присутствовалъ и самъ перевивалъ раны страждущимъ.
Но я никогда не кончилъ бы, если бы захотѣлъ исчислять всѣ роды упражненій императора Петра I, если бы вздумалъ подробно разсказывать, какъ онъ ткалъ въ Утрехтѣ на фабрикахъ Моллема полотно; ковалъ желѣзо на заводѣ Миллера неподалеку отъ Истецкихъ минеральныхъ водъ и бралъ за пудъ по алтыну; какъ работалъ у разныхъ слесарей, стекольщиковъ, и т.п. Довольно, если скажу, что не было науки, не было ремесла, которыми бы онъ не занимался, или, по крайней мѣрѣ, о коихъ не имѣлъ бы яснаго понятія. Здѣсь упомяну еще о занятіяхъ, которымъ онъ особенно посвящалъ свои досуги въ послѣдніе годы своей жизни, а именно о токарномъ искусствѣ и о вырѣзываніи на мѣди.
Токарное искусство любилъ онъ столько, что въ каждомъ изъ дворцовъ своихъ имѣлъ особенную комнату съ токарнымъ станкомъ и даже возилъ его съ собою въ дорогѣ. Токарную комнату государь называлъ мѣстомъ отдыха и, чтобы избавиться отъ безпокойныхъ посѣтителей, прибилъ къ дверямъ слѣдующую собственноручную надпись: «Кому не приказано, или кто не позванъ, да не входитъ сюда, не токмо посторонній, но ниже служитель дома сего, дабы хозяинъ хотя сіе мѣсто имѣлъ покойное». Здѣсь производились всѣ государственныя тайны; здѣсь, вручая инструкціи отправляемымъ за границу посламъ, Петръ давалъ имъ прощальные поцѣлуи въ голову; здѣсь изливалъ онъ милости на достойныхъ и хозяйски наказывалъ виновныхъ. Если случалось кому-нибудь изъ знатнѣйшихъ вельможъ проступиться въ важномъ дѣлѣ, а особенно въ лихоимствѣ, онъ, выславъ всѣхъ изъ комнаты, призывалъ его къ себѣ, запиралъ двери и наказывалъ дубинкою изъ своихъ рукъ, говоря, что поступаетъ въ семъ случаѣ не какъ императоръ съ подданными, а какъ отецъ съ дѣтьми, которыхъ надобно исправлять. Никто не зналъ никогда о семъ исправленіи: потерпѣвшій наказаніе выходилъ изъ токарной съ веселымъ лицомъ, и государь, который вовсе не былъ злопамятенъ, чтобъ не дать постороннимъ примѣтить происходившаго, или провожалъ исправленнаго до двери, или приглашалъ его къ себѣ, или самъ отправлялся къ нему посидѣть, и обходился съ нимъ, какъ будто бы ничего не бывало. Петръ работалъ за токарнымъ станкомъ всегда почти подъ надзоромъ мастера Андрея Нартова, котораго любилъ чрезвычайно. Онъ оставилъ потомству драгоцѣнные плоды своихъ трудовъ. Большая часть вещей, выточенныхъ имъ изъ кости, заключается въ паникадилахъ или другихъ предметахъ, служащихъ къ украшенію храмовъ Божіихъ. Особенно любилъ онъ трудиться надъ изображеніемъ святой Екатерины, котораго до насъ дошло слишкомъ десять экземпляровъ.
Предметы для вырѣзыванія на мѣди были совсѣмъ другого рода. Государь изображалъ на оной достопамятные случаи своего царствованія. Вообще Петръ чувствовалъ цѣну великихъ дѣлъ своихъ и гордился ими, потому что видѣлъ въ нихъ благо Россіи. Онъ охотно говорилъ о своихъ походахъ, о сраженіяхъ, въ которыхъ участвовалъ; охотно разсказывалъ объ опасностяхъ, которымъ подвергался на сушѣ и на морѣ, и съ особеннымъ удовольствіемъ распространялся о томъ времени, когда онъ въ 1716 году командовалъ на Балтійскомъ морѣ флотами четырехъ державъ: англійскимъ, голландскимъ, датскимъ и россійскимъ. Обыкновенно былъ онъ молчаливъ, говорилъ отрывисто, изъяснялся коротко; тутъ румянецъ выступалъ на блѣдное лицо, въ глазахъ блистали радостныя слезы, слова лились рѣкою, и одна мысль быстро смѣняла другую. Съ какимъ жаромъ описывалъ онъ выгоды, которыхъ ожидалъ отъ учрежденія 12 коллегій, мечты о благодѣтельныхъ послѣдствіяхъ просвѣщенія, насаждаемаго имъ въ Россіи! Какъ сильно опровергалъ пристрастныя сужденія иностранцевъ, называвшихъ его жестокимъ, тираномъ, варваромъ! Онъ любилъ изображать себя въ видѣ каменщика, обтесывающаго молотомъ обрубокъ мрамора, до половины обдѣланный, или кормщика, проведшаго челнъ чрезъ бурю и уже близкаго къ благополучной пристани, цѣли постоянныхъ его трудовъ и пламенныхъ желаній. Самъ изобрѣталъ и вырѣзывалъ большую часть медалей, при немъ вычеканенныхъ, и всегда составлялъ прозрачныя картины фейерверковъ, коими оканчивалъ свои праздники. Картины сіи относились къ политическимъ происшествіямъ того времени, изображали въ иносказательномъ видѣ или побѣды россійскаго оружія, или успѣхи русскихъ въ просвѣщеніи и гражданской образованности.