Глубоко вздохнув и поднявшись на ноги, я сняла книгу со своего пояса и взяла тонкое, лежащее между страниц перо, которым принялась выводить закорючки версума — древнего языка полночного народа, или, как нас называет простой люд, кошмаров, на котором мы и общались со Старшей. Ей надо обязательно написать об этом, так как внезапные кошмары, снящиеся кошмару — это очень странно.
«Привет. Пишу, так как ситуация действительно необычная. Мне снился сон...»
Стержень, жалобно скрипнув по желтоватой бумаге, ткнулся в старый пергамент, оставляя жирную синюю точку. Усё. Я захлопнула книгу и, вернув её на место, вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Лестничные ступеньки скрипели, прогибаясь подо мной после долгих лет безвозмездной службы обществу — во всяком случае, ни замены откровенно сломанных, ни покраски остальных брусочков я не заметила по пути вниз. А здесь…
Ну, во-первых, огромная железная гора, возвышающаяся в центре зала и мерно посапывающая сквозь забрало. «Та самая консерва…» - мелькнула в голове мысль. Кавалера коня и бутылки толкали с двух боков пара качков, всё-же уступающих по размерам махине и пытавшихся хоть как-то сдвинуть её с места. Махина никак не реагировала. Рядом, как Моська вокруг слона, суетилась низенькая сухая женщина, поминутно вставляя свои пять копеек каким-нибудь замечанием и гнущая лошадиную шею вверх, чтобы получше рассмотреть происходящее. Хозяйка.
Я подошла к ней поближе.
-А что происходит?
Не оглядываясь на меня, женщина быстро затараторила, с профессионализмом бывалой сплетницы выливая на меня информацию.
-Ох! Представляете, пришло это нечто и завалилось прямо в доспехах в мою таверну, прямо в доспехах! - сзади раздалось деликатное покашливание от упитанного мужчины с небольшим недостатком, свисающим над ремнём.- Нашу милый, нашу. Так вот, ввалилось и потребовало воды! Я как добродушная хозяйка, поднесла этому целый ковш чистейшего нектара, бьющего родником на моём дворе! Нашем милый, нашем. Это потребовало ещё! И я принесла ещё. И ещё. И ещё. А потом ЭТО завалилось на бок без сознания, даже не заплатив за мою бесценную воду! Нашу милый, нашу. - пожаловалась мне она, багровея от гнева. Ага. Хозяйка-то тут планировала выкатить счёт как за бутыль Шато Марго, а получила бесчувственного игрока без гроша.
Я, услышав достаточно для себя, повернулась и посмотрела на воина. За грудой доспехов разобрать кто это было невозможно. Но… Внезапно, словно брони и не было, я увидела измученное исхудавшее существо. Глубокие рваные раны, загнившие на жаре и дурманящие разум болью, угасающее сознание, уплывающее всё дальше в небытие. Меня аж скрутило от подобной реалистичности. Плохое ощущение.
Подозвав хозяйку, я всучила ей пять серебряных монет, добытых мной в пещерах.
-Я съезжаю. Отнесите… этого воина в мою комнату и помогите оправиться. Надеюсь, деньги закончатся не раньше… и соберите пожалуйста еды в дорогу!- кинула я вслед убегающей в погреб хозяйке, алчно блещущей глазами.
Выйдя на улицу, я глубоко вдохнула свежий ночной воздух и направилась в сторону города. Постепенно тяжкий осадок от кошмара и того странного видения ослаб, уступая место трезвому рассудку. Деньги, которых не так уж и много, я потратила, за что зелёное земноводное просто забило меня камнями. Но по-другому поступить было невозможно — в эпротивном случае меня бы задушила совесть, что будет похуже жабы. Эх…
Спустя какое-то время, дорогу залил мягкий, ровный свет, озаряя всё вокруг. С ним мне словно прибавились силы, наполняя бодростью и энергией. Я подняла голову вверх. По небу плыли жёлтые и алые полоски островов, ещё не закрытых твердью. Их освещал Сил. А вот в самом центре закрывшей светило земли, как раз там, где должно было по идее находиться местное солнце, мерно сиял молочно-белый диск Луны. Второе, призрачное светило Экки.
Старшая рассказала, что ещё до раскола и предательства её родственников, в этом мире сияли три солнца: тёплый Сил, пламенеющая Зерта и огромная Луна. Последняя была самой яркой из всех. Но во время битвы, когда Старшая боролась со своим братом, Зерта была уничтожена, а Луна практически исчезла. Остался только едва видимый свет, до сих пор льющийся с неба.