- Ваше высочество отойдите, эта лошадь опасна – сказал мне главный конюх – статный мужчина, примерно сорока лет с виду. Еще несколько человек вбежали в загон, и лишь тогда у них получилось остановить его и заставит идти за собой – Отведите его в дальний стойло на конюшне, подальше от других лошадей.
- А что это за конь? – поинтересовалась я.
- Это очень редкая порода лошадей – заргины. Славиться своим умом, силой и долгожитеем. Как вы видели они имеют, тонки длинные ноги с хороша развитой мускулатурой, выносливы, по темпераменту очень упрямые, но верны до последнего вздоха. Этого жеребца мы поймали в годовалом возрасте, наверно лучший представитель своей породы, это было год назад, сейчас ему два. Вот уже шесть месяцев мы путаемся его объездить но… - он грустно вздохнул – Он дик и даже после стольного времени пребывания здесь, не научился мириться с неволей. Я уже не знаю, что делать, если у нас не получится обуздать его нрав то… - его отправят на бойню, повис ответ в воздухе, но никто так и не решился произнести его.
- А почему его нельзя просто отпустить? – задала я волнующий вопрос.
- Таков закон, всех неуправляемых животных следует истреблять – ответил он и грустно улыбнулся.
Он ушел, а я так и осталась стоять, размышляя о несправедливости жизни.
Остальная часть дня прошла ка в тумане. Я писала, запоминала и даже что – то отвечала, но что не смогу сказать даже под страхом смертной казни. Ночью, примерно часов в двенадцать я встала и пошла по тайному ходу к заднему двору, оттуда прямиком к конюшне.
Лошади дремали, нервно похрапывая во сне. Я прошла в дальнюю часть, где обычно не бывало никого. Тот самый конь, стоял именно там.
Он не спал.
Вороной зло бил копытами о землю и тряс своей головой, перекидывая со стороны на сторону длинную блестящую гриву. Только подойдя ближе, я заметила, какой он большой, больше Каира – коня моего отца, примерно на ладонь в холке. Бархатная, исия – черная, как сама тьма, шерсть, грива и хвост спускаются шелковым водопадам и выразительные, темно карие глаза. В них видна такая невыносимая печаль. И тогда я осмелилась.
Подошла впритык к дверце стойла и протянула руку. Конь, не ожидавший такой наглости, дернулся и отступил на шаг. Постояв так примерно минуту, косясь на меня темным глазом, он стал нюхать мою руку, все так же подозрительно смотря на меня. Почувствовав у себя на ладони теплое дыхание, я протянула ее еще дальше, коснувшись мягкого носа жеребца. Чтобы не говорили про его характер, именно в этот момент я почувствовала себя в безопасности и самое главное… не одинокой. Да именно рядом со злым, диким конем я почувствовала, что не одна.
Так случилось новое изменение в моей жизни. Днем я строила из себя порядочную и благоваспитанную принцессу, а ночью приходила в конюшню.
Первое время я только гладила ворноного и подкармливала яблоками, в срочном порядке потребованными мной от слуг, а потом стала заходить внутрь стойла.
Сначала конь принимал все подношения с опаской, но когда понял, что я не собераюсь причинять ему вреда, то сам стал встречать меня радостным ржанием.
После того как жеребец совсем перестал меня боятся, я часто сидела внутри стойла с книгой, просто не желая расставатся с чувствами покоя и конечно же новым другом. Но несмотря на все это, людям во главе с главным конюхом так и не удалось оседлать его, вопрос о истребление все чаще вставал в разговоре.
В один прекрасный день король отдал приказ о том, что время моего вороного подошло к концу, ночью, пробравшись на конюшню я открыла дверь стойла и ударила по внутревнутренней стороне замка камнем предворительно взяв его с собой.
Все это я делала как можно тише, а конь спокойно стоял у себя, внимательно наблюдая за моими действиями. Все это я сделала чтобы создалось ощущение, что жеребец сам выбил копытом замок, без чей - либо помощи. После того как замок был успешно сломан, я стала ждать когда он выйдет из конюшни прямиком на волю, но конь стоял смотря на меня, тогда было принято решение поступить по другому и позвав его я пошла на выход, как и ожидалось он последовал за мной. Дойдя до кромке леса я развернулась к зверю :
- Вот и настало время прощаться - я грустно улыбнулась - Вперед, тебя ждет свобода.
Но он некуда не пошел, лишь опустился на одно из колено хитро косясь на меня темным глазом. Я подошла ближе :
- Ты предлагаешь мне сесть на тебя?
Как и предпологалось конь мне не ответил, только лениво повернул мощную шею головой к спине.
- Ну ладно...
Я легко забралась на его спину и жеребец без проблем поднялся. Постояв несколько секунд он поскакал, с первого же шага переходя в галоп.
Так быстро я еще не ездила. Вороной ловко объезжал деревья, которые не являлись для него преградой.
Несмотря на то, что ехала я без седла, мне было очень комфортно, появилось впечетление, что все так как и должно быть.
Ветер играл в волосах создавая ощущения свободы и полета. Появилось непередоваемое желание взлететь, поднимаясь высоко над лесом и смотря на лес с высоты птичьего полета.
Мечта окрыляла, дарила надежду на что - то светлое и разгоняла все страхи и сомнения...
Не знаю сколько продлилась бешеная скачка на перегонки с ветром, я потеряла счет времени, доверчиво прижимаясь к шее и наслаждаясь единением с единственным другом, поэтому не ожидала, что жеребец оставиться. Раскрыв веки я увидела поляну.
Высокая изумрудная трава раскачивалась от легкого дуновение ветра, а сверчки звонко стрекатали свои задушевные песни. Сейчас середина июля поэтому даже ночью было душно.
На середине поляны находилось небольшое озеро. В темной, но чистой воде отражалась полная луна. Плакучая ива окунала свои длинные ветви - лианы в зеркальную гладь озера.
Спешевшись, я подошла к воде и опустив туда руку с удивлением отметила то насколько теплой она была. Покалебвшишь еще минуту, я скинула одежду и погрузилась в озеро. Конь смотрел на меня и я позвала его к себе ни капли не смущаясь своей наготы.
Накупавшись и одевшись, я растерла спину лошади листами лопуха.
Обратный путь я осматривала лес и оказалась, что поляна была довольно таки далеко от дворца.
Когда мы подъехали ко дворцу уже рассветало, и перед тем как уйти я сказала:
- Не сочти наглостью с моей стороны, но бы хотела дать тебе имя, ты не против, что я буду звать тебя - Харон.
Он не был против и фыркув, потерся носом об мою ладонь, а потом скрылся в лесу.