– Как это?
– А так, что взять это надо! Чтоб лучше смотрели! – не выдержал Волк.
– Нет! Это не волчье дело! Пока я Зайчишку не поймаю, нет моему сердцу покоя. А поймаю – загрызу. Папой клянусь. Погибшим за границей.
– Злой ты очень, Кузьма, – сказал Волк. – Даже слишком. Ни грамма в тебе доброты. Избить – это дело. До потери пульса! Это я понимаю.
– Эх, вы, – сказал Кузьма. – Племя новое, незнакомое. И в кого только уродились?
Волку стало стыдно:
– Пошутил, Кузьма. Я всегда с тобой. До гробовой доски. Заячьей. Смерть Зайцам!
– Смотри! – строго сказал Кузьма. – Правый глаз у тебя подбит. Как бы с левым чаво не случилось.
По тротуару застучал ливень. В подвале стало сыро и неуютно. Потоки воды пенились в узеньком окошечке, прямо над их головами. Отдельные ручейки прорывались в подвал и журчали по стенкам.
Всё это не укрепляло силы духа. И без того не очень сильные.
Прохожие в окошечке бежали от ливня. Видны были только их ботиночки и сапожки. И ноги. Но не выше колен.
– Лиса! – вдруг закричал Волк. – По колготкам узнал. Такие, как она, никто не носит. В красный цветочек.
– И что? – спросил Кузьма. – Ну, Лиса. Что я, лис не видел?
– Таких, как она, – нет. Голова у неё – академия! Вот кто нам план нарисует.
Лиса действительно по уму не уступала целой академии. Если бы этот ум был направлен на мирные цели.
Но Лиса пошла другим путём. Обжулить, обдурить. Наобещать, а потом смыться… Большего мастера свет не видел! А посмотришь на неё – красавица. Глаза честные, добрые. Хоть принцессу в кино играй.
– Что я с этого буду иметь? – сразу спросила Лиса.
– Всё, что душеньке угодно! – сказал Волк.
– Моей душеньке много чего угодно, – улыбнулась Лиса. – Машина новая угодна. Колечки золотые. Кремы, духи. Кухонная мебель.
– А в живых остаться? Не угодно? – спросил Кузьма.
– Ка-акой строгий, – обиделась Лиса.
– Он у нас такой, – сказал Волк. – Без отца, без матери рос.
– Детдомовский, что ли? – спросила Лиса.
– Вроде, – сказал Волк. – Бабка его воспитывала.
– Какая ещё бабка?
– Баба-Яга. Слыхала?
– Ладно мне мозги пудрить! "Баба-Яга его воспитывала"! А меня – Кощей Бессмертный.
– Знаешь что, красавица? – сказал Кузьма. – Некогда мне тебя уговаривать. А Кощея твоего я, как тебя, видел. Напротив меня сидел. Дрожал, потел, просил от смерти спасти.
– Он же бессмертный.
– До поры, до времени. Пока иголочку с его смертью никто не нашёл. А иголочка – в яйце. А яйцо – в утке. А утку Иван-царевич подстрелил. Вот и получается: "Выручай, Кузьма! Выручай миленький. Принеси яйцо. Полцарства бери. Любую половину! Хочешь правую, хочешь левую".
Но Лиса всё ещё не верила:
– Ну, хорошо. А как ты сюда-то попал?
– Заяц! Чтоб ему… Дурман-травою напоил. И в город ваш, будь он неладен.
– Ай да Заяй! – захохотала Лиса.
Но, увидев глаза Кузьмы, сразу осеклась:
– Ладно… Помогу. Полцарства мне не надо. Но кусочек… Малюсенький-малюсенький.
Она задумалась.
– Надо из дома его выманить. А лучше – из города. В городе тяжело. Кругом милиция. В деревню бы его. К бабушке. Как в сказке про "Красную шапочку". Читали?
– Читали, читали, – сказал Волк. – Только не дочитали. С грамотой у нас… Не очень.
– Это не страшно, – сказала Лиса. – Грамота не нужна, коли голова есть!
– Верно, – сказал Волк. – Грамота для тех, кто в очках ходит. А я без очков вижу, где что плохо лежит.
– Не будем отвлекаться, – сказала Лиса. – Мы про бабушку говорили. Бабушка у него есть?
– Есть! – обрадовался Волк. – Зимой приезжала. Деревня деревней. Так навозом пропахла, что мухи проснулись.
– Отлично! А где она проживает?
– Откуда я знаю? Я с ней не переписываюсь.
– Не беда. Узнаем!
Лиса вильнула коротенькой юбочкой и исчезла.
Час её не было, два. Наконец прилетела. Весёленькая, довольная.
– Что бы вы без меня делали? Узнала! Всё узнала. Звоню я вашему Зайке с телефона-автомата.
"Внучек, – говорю старушечьим голосом, – это соседка звонит. Бабушки твоей. С почты. Из деревни этой… Ну как её?"
"Лесной", – подсказывает Зайка.
"Ага, из неё… По дороге этой, железной… Ну, как её там?"
"По Рижской".
"Вот-вот… по Рижской. Заболела твоя бабушка… С улицы этой…"
"Хвойной".
"Ага… Так что собирайся, внучек, собирайся, милый. Поторапливайся. Если хочешь успеть. С бабушкой проститься. И гостинцы не забудь. Маслица, селёдочки…"
– Пивка, – подсказал Волк.
– Пива я не просила. Не люблю его.
– Ну и дура! Что может быть лучше пива? Холодного, с воблочкой.
– Заяц! – сказал Кузьма. – Заяц может быть лучше. Иль забыли, милые, о чём речь ведём?