Юи тут же сделала легкое движение рукой. Пение стало в два раза тише.
— Благодарю… — кивнул парень, намереваясь перейти у делам.
— А-а-а-а-а, — вдруг люто заорал усач, заставив благодарных слушателей поморщиться, и рванулся к двери, провожаемый задумчивыми взглядами. Не смотря на то, что его никто не остановил, больше никто его примеру не последовал.
Владимир, отхлебнув глоток из чашки, задумчиво протянул:
— Кажется, придется ускориться…
— Ты хотел рассказать о планах нашего путешествия, — напомнила Лика.
Именно рыжуля больше всего была заинтересована в этой поездке. Буровину нужны были только деньги для финансирования безопасности рода и инструмент для убеждения армейцев вписаться в местечковые разборки. Для травницы работа с необычными и неизвестными ранее рецептами могла стать ступенькой к тому, чтобы вписать в свое имя в историю зельеварения.
Влад негромко хмыкнул. Ну не мог он «по старой памяти» спокойно слышать слово «зельеварение».
— Да-да, — согласился Влад кивнув. — В ближайших планах у нас поиск партнеров. Нужна сеть распространения… нашего продукта. Это дело техники… А вот защита формулы…
— И что ты предлагаешь? — резко поинтересовалась Лика, для которой этот вопрос пусть был и не больным, но очень существенным.
— Я…
— Вот они!
В вагон ресторан валились еще с десяток коллег бывших не слишком вежливыми гостей. Стороны замерли друг напротив друга.
— В лесу она росла-а-а-а-а… — продолжили выводить голоса "провинившихся.
— Ну, что, — вежливо поинтересовался Владимир, дружелюбно разводя руками. — так и будем смотреть друг на друга?..
Глава 14
Глава 14
— Замечательно, — выдохнул с удовольствием Буровин, откидываясь на удобном кожаном кресле.
Взгляд парня пробежался по отделанным явно дорогими сортами дерева стенам.
— Так что дальше-то было⁈ — с нетерпением выдохнул Еремей.
Как и Макс он очень сожалел, что пропустил столь феерическое шоу. А с учетом того, что и ему в последние дни работенки выпало не мало, он явно не прочь был повеселить себя за счет «страданий» других. Особенно, если оные целиком и полностью заслуженные словом и делом.
— А не было ничего, — пожал плечами Буровин, на миг пожалевший, что не курит.
Общей компанией они собрались в курительном салоне, попросив официанта принести сюда чай. И не то чтобы Владу нравилось вдыхать дым тлеющих табачных листьев, но вот здесь и сейчас расположиться с дымящей сигарой было бы очень… Интересно, что ли.
— Эт-та как? — поинтересовался Макс, тут же заслуживший недовольный взгляд Анечки.
Черновласку порой жутко бесили просторечия и тон простоватого охранника.
— У них там кто-то глазастый оказался, — в тон откликнулся Буровин, тут же заслужив осуждающий взгляд защитницы, и продемонстрировал перстень. — Как «гайку» увидал, так и протрезвел весь, бедолага. А уж когда у девчат перстеньки рассмотрел, так и вовсе расстроился.
И это слабо было сказано. Побледнел толстый предводитель отважных промысловиков знатно. С этаким зеленоватым отливом. Влад аж испугался, как бы он от сердечного приступа не окочурился. Это бы все приключение испортило бы. Да и с линейным отделом пришлось бы объясняться. Ни к чему оно.
— Нуууу… — протянул охранник, демонстративно надувшись. — Все равно!
Душа молодого человека требовала погрома. А с учетом того, что его карамультук мирно лежал на коленях, заставляя бледнеть уже официантов, остается только порадоваться, что всю историю охранник вместе с магом в четыре ноздри храпели в выделенном для них купе.
— В общем, они насколько могли искренне извинились, и мирно свалили в закат. Даже Юи просить не пришлось провести воспитательную беседу, — закончил Буровин, напрочь игнорируя требовательные взгляды Анечки, считавшей, что до такого «диалекта» барону опускаться «не вместно».
Самому барону было очевидно по фиг кто там и что подумает.
Парни заулыбались. Словосочетание «воспитательная беседа» отозвалась в их сердцах приятными недавними воспоминания.
— Не дают таланту развернуться, — покачал головой Еремей, старательно пряча ухмылку.
Дело в том, что среди охранников дома Буровиных даже после убедительной демонстрации по захвату объекта, нашлось довольно немного тех, кто воспылал желанием учиться военному делу надлежащим образом. Барон-то, добрая душа, расстроенный в лучших чувствах, вообще предложил сначала расстрелять каждого второго, чтобы до остальных дошло.
— А другие лучше будут, что ли? — урезонил парня Афанасий Петрович. — С этими работать надо! И применение огнестрельного оружия здесь не выход.