— Андрей, что ты делаешь? — не слишком искренне возмутился переговорщик от Мышкиных. — Ясно же как божий день, что на сотрудника моего ведомства было совершено покушение и он героически отбился от нападения с ножом!..
— Данила Васильевич, — холодно ответил представитель армии. — Я помню, что вы были моим учителем. И лишь из уважения к тем временам вы все сейчас не лежите лицами в землю. Но еще одна подобная выходка, и мои люди откроют огонь на поражение.
— Теперь Мышкины от нас отстанут? — поинтересовалась Анечка с надеждой, откидываясь на спинку мягкого кресла вагона-ресторана.
Буровин последовал ее примеру. После того, как они покинули "гостеприимную столицу, стало действительно несколько спокойнее. А проплывающие за окном под перестук колес березки навевали какое-то умиротворение.
Кстати, пусть вопрос задала только она, но барон ясно видел, что того же хотелось бы всем его людям. Кроме Юи, естественно. По «самурайке» ничего нельзя было сказать.
— Нет, конечно, — пожал плечами парень. — У нас есть дней десять…
«Если верить Орлову, конечно!» — мысленно отметил он.
— … За это время Мышкины подчистят концы, залегендируют грамотно все произошедшее и «обвесят» операцию нужными бумажками. После им никто не помешает вновь взяться за дело самим. Да и сильно сомневаюсь, что у Орлова получится полностью исключить все неприятности. А потому не расслабляемся!
Народ покивал. Все уже поняли, что противостояние выходит на новый уровень. И даже прямое вмешательство Орловых не способно полностью обезопасить их.
— То есть, они согласились⁈ — с нетерпением воскликнула рыжуля.
— Да, Лика, — кивнул Буровин. — Армия заинтересовалась нашими зельями. Так что составы по классу «В» нужно ставить на поток раньше «коммерческой» продукции.
— Но маржа… — попыталась было возразить травница, ратовавшая за то, чтобы запускать сразу производство как продукции военного назначения, так и гражданской.
— Не стоит нашей безопасности, — не стал возвращаться к старому спору Влад.
В конце концов, последнее слово все равно оставалось за ним.
— Возражения? — поинтересовался он риторически.
Естественно, оных не последовало.
— Прекрасно! — кивнул парень. — Какой у нас следующий вопрос?
Хитро переглянувшись с Еремеем, Макс сделал знак официанту вагона-ресторана. Тот явился буквально через миг с бутылкой в руках.
— Звездочки полагается обмывать, господин лейтенант! — провозгласил он.
Влад не нашел что именно возразить. Лишь озаботился тем, чтобы «процедура» носила действительно символический характер.
— Собирайтесь! — отдал кроткий приказ Буровин, довольно оглядев свое воинство.
Накануне хорошо посидели. Больше душевно, чем «алкогольно». Удивительное дело, в этот раз даже не встретилось борзых попутчиков или еще каких неприятностей. Отличный вечер закончился без неожиданностей. И вполне приятно. Благо «командирское» купе было двухместным, а рыжуля тоже соскучилась. В последнюю неделю у них не так чтобы много времени было побыть наедине. Полночи наверстывали. При этом Влад на утро почувствовал себя вполне отдохнувшим. И, вопреки всякой логики, еще и прекрасно выспавшимся.
На прямой приказ все отреагировали спокойно. Тут же встали и направились по своим купе. Готовить вещи. Первый вопрос задала Анечка когда явилось доложить об исполнении.
— Рановато, — сообщила она, глядя на «останавливающийся» за окном пейзаж. — До Петербурга еще три часа и две станции.
— Угу, — согласился Влад, с фактами спорить не пожелавший.
Равно как и объяснить свое распоряжение. Пора было уже приучать народ к тому, что любой приказ сначала исполняется, а лишь затем можно задуматься над тем вопросом зачем именно он отдан. А лучше, кстати, вообще такими вещами себе голову не забивать.
За окном уже был виден какой-то забытый всеми полустанок. Однако по какой-то причине он еще не был вычеркнут из расписания поезда. И стоянка тут полагалась аж целых пять минут.
— Готовность, — объявил он. — Подам знак — сходим. Нет — едем дальше. Без сигнала не предпринимать ничего! Выхожу один.
— Влад, — вздохнула Анечка негромко. — Так нельзя. Возьми с собой хотя бы Юи!
Буровин удивленно вскинул бровь. Растет черновласка. Как над собой, так и в его глазах. Анечка прекрасно понимала, что как телохранителю до «самурайки» ей было ой как далеко. Поэтому она насупила на свою гордость и отправила со своим сюзереном того, кто справиться с его охраной лучше всех. Не взирая на гордость.