А я… Я, честно говоря, растерялся. Как бы зачем он, этот ребёнок? Нам что, без него мало забот? Такие планы грандиозные — и всё кобыле… Ну и как я буду справляться без Маринки-то? Я же представляю себе, что начнётся с рождением малыша. Эти сюси-пуси, покакал-не покакал, прыщик там — прыщик сям. Эти мамочки разом глупеют, стоит им только родить кого-то.
Но я собрал в кулак всю свою волю и неимоверным усилием растянул губы в счастливую улыбку.
— Ты правда рад? Ты так же счастлив, как и я? — шепнула Марина мне в ухо.
— Конечно, да, милая, — ответил я как можно ласковее.
Ну, а что мне оставалось делать? Отыграть назад уже не получится, прокол полностью мой, значит, надо принимать случившееся таким, каким оно есть. Как-нибудь выкрутимся. Хорошо, что у меня есть помощники, на которых я могу полностью положиться.
Выехали мы в обед на паровой машине. И всё поначалу шло нормально. Пейзажи менялись за окнами, никаких разбойников мы не встречали на пути. Я даже слегка прикорнул — так успокоительно на меня действовало мерное покачивание вагона. И тут…
Удар по голове был сокрушительным — я мгновенно потерял сознание, успев заметить около себя фигуру Прохора с чем-то серым в руках. Неужели он решился поднять на меня руку? И это после всего того, что я сделал для его семьи и всего посёлка в целом?..
Очнулся я от холода. Одежда была мокрой, меня знобило, голова нещадно болела. Но руки и ноги, вроде бы, были целы. Да и раны на голове после ощупывания я не обнаружил. Видимо, Прохор для удара использовал валенок, утяжелённый камнями. И то хорошо.
Хотя я не понимал, как допустили нападение на меня дружинники и Афоня. Ладно, мой бывший управляющий мог подкупить охрану, — это я допускал, хоть и с большой натяжкой. Но Афоня? Этот альтруист был столь же неподкупен, сколь и прямолинеен. Нет, Афоня не мог такого допустить, ни за какие плюшки-коврижки!
И вот тут-то меня слегка тряхануло от мысли… А ведь и на него могли совершить покушение эти предатели!
Похоже, моё бесчувственное тело сбросили в воду, рассчитывая на то, что я захлебнусь. Но провидение позаботилось обо мне — я спасся. Хотя пока ещё не понимаю, радоваться мне этому или огорчаться. Волнения за судьбу Афанасия также не оставляли меня в покое.
«Как же это здорово, что я отговорил Маринку ехать со мной!» — подумал я и временно отключился.