Он не знал, что собирался там увидеть, не знал, что будет делать, когда это что-то увидит, но переступая порог и глядя на кушетку, где лежала Гермиона, он осознал, что к представшей перед его глазами картине он точно не был готов.
— Твою мать… — прошептал он и даже отшатнулся от открывшегося зрелища, опираясь рукой о стену. Слава Мерлину, что кровать располагалась не прямо напротив входа, а немного сбоку, ближе к углу комнаты, но и этого хватило, чтобы увидеть окровавленные простыни, на которых с задранными согнутыми ногами лежала Гермиона, и зажмурившись, тужилась в попытке родить ему сына. У него внутри все перевернулось. Это было ужасно! Слезы на покрасневших щеках, спутанные волосы, намокшие от пота, руки отчаянно комкавшие простыни. Мадам Помфри пыталась удержать ее ноги в то время, как мистер Хоул готовился принимать второго ребенка. Его дочь уже мирно посапывала в руках директрисы, которая, правда, тоже наблюдала за происходящим с большим удивлением. И ее можно понять, потому что от Грейнджер исходил еле заметный свет, такой же как и от него самого. Вот только его он словно обволакивал, а от нее он уходил тонкими нитями и витал в воздухе, как будто чего-то ждал или просто не знал, куда податься. Драко стоял как вкопанный и, не отрываясь, смотрел на то, как проклятие забирает магию Гермионы.
Ничего нельзя сделать. Кольцо не помогло…
Раздался детский плач. Девушка откинулась на подушки и закрыла глаза. Сам он до сих пор не мог сделать и шагу, только перевел взгляд на крошечного мальчика в руках целителя. Тот как раз разрезал пуповину, навсегда отделяя малыша от матери. И в этот момент все смешалось перед глазами, потому что сгустки света наконец нашли себе цель — они бурным, стремительным потоком окружили маленького наследника Малфоев своей аурой, а потом так же внезапно отхлынули и поползли к левой руке его невесты. Медленно, но верно магия возвращалась к своей владелице. Странно, пугающе, волшебно… Он сам и его новорожденный сын уже перестали светиться, а золотистые переливающиеся ниточки все всасывались в безымянный палец бессознательной девушки, пока мадам Помфри проверяла ее состояние. Он позволил себе приблизиться к ним.
— Поздравляю, Драко, ты стал отцом, — обратился к нему мистер Хоул, а потом нахмурился, передавая ребенка в руки медсестры и продолжая колдовать над роженицей. — Ты знаешь, что за чертовщина произошла только что?
Малфой отрицательно покачал головой, не желая ничего объяснять, и присев, взял Гермиону за безвольно повисшую руку, ту самую, на которой было обручальное кольцо, блеснувшее яркой вспышкой, когда палец полностью поглотил сияние.
— Грейнджер, — немного сжав ладонь, он попытался привести ее в чувства. — Гермиона…
Ее грудь неспешно вздымалась от мерного дыхания, но она, не раскрывая глаз, отреагировала на его рукопожатие.
— Ты родила мне детей, Грейнджер, — тихо прошептал он, наклоняясь к ее уху, и растянув губы в нежной улыбке, поцеловал в висок.
— Покажи, — уставшим, севшим голосом попросила она и медленно разлепила веки. Он повернулся к двум воркующим над двумя крошечными свертками женщинам, которые в мгновение ока оказались рядом. Аккуратно взяв Арманда дрожащими руками, он понял, что в уголках его глаз собираются слезы, потому что его сын изучал его своими внимательными серыми глазками. Быстро сморгнув, улыбнулся и устроил его у Гермионы под боком, а сам принял в объятия свою маленькую сопящую принцессу. И в этот момент уже не смог сдержаться. Никакое моргание не спасало, и тонкие влажные дорожки все-таки побежали по щекам.
— Такие маленькие и красивые. На тебя похожи, — глотая слезинки, прошептала новоиспеченная мамочка.
Драко перевел взгляд на нее и замер. Его рассматривали темные, глубокие шоколадные глазища, которые ему так понравились семь месяцев назад, которые стали причиной его наваждения в тот судьбоносный вечер Рождественского бала, которые затянули его в одну из самых запоминающихся ночей, которые он с недавних пор хотел видеть, просыпаясь каждое утро.
— Спасибо тебе… Я, кажется, тебя очень люблю…
— Я бы стукнула тебя за это твое «кажется», но у меня нет сил даже поднять руку, — улыбаясь, сказала она.
— Что поделаешь, я пользуюсь твоим жалким состоянием.
— Я тоже тебя люблю, Драко… — она снова закрыла глаза. — Можно я посплю? Я так устала.
— Конечно, спи. Мы будем рядом…
А все остальное будет потом, когда она наберется сил… Завтра он вручит ей палочку, а она наколдует их детям самые мягкие одеяла. Завтра она снова будет кричать на него за то, что он что-то делает неправильно. Завтра он пустит к ней первых посетителей, желающих посмотреть на Арманда и Далию. Завтра он получит письмо от отца с просьбой объяснить, что за странный свет исходил от него накануне. Завтра будет принимать поздравления с пополнением, напиваться в кругу друзей и давать интервью нагрянувшим в школу журналистам. Они со всем разберутся завтра. Когда она выспится. Их так много всего ждет впереди, а сейчас…
Сейчас только он, она и два маленьких ангела, которые в один момент стали всей его жизнью. Счастливой семейной жизнью…
Комментарий к Я, кажется, тебя очень люблю…
Вот как-то так) Последняя глава! Надеюсь понравится) Впереди эпилог, а пока черкните пару строк - автор порадуется. Всех очень люблю!
========== Эпилог ==========
Арманд Малфой, наследник великой фамилии, сын героини войны, крестник победителя самого темнейшего из всех темнейших волшебников Британии, лучший выпускник Хогвартса, новоиспеченный студент Высшей Академии магического права и юриспруденции, любящий сын, брат и просто хороший парень, откровенно скучал в темном углу Малфой-Мэнора. Здесь его семья бывает нечасто, только навещают бабушку и дедушку, когда те приезжают домой из Франции. Но сегодня был очередной повод для очередного приема в их родовом гнездышке. Конечно, с важностью этого мероприятия он поспорить никак не мог, однако в его восемнадцать лет хотелось оказаться с совершенно другом месте, чтобы не слушать неинтересный треп старшего поколения, изрядно набравшегося к концу праздника. Приходилось успокаивать себя тем, что все уже подходит к концу и гости скоро начнут расходиться. Останутся только самые приближенные — друзья родителей и их уже достаточно взрослые отпрыски. Тогда можно будет расслабиться и отдохнуть. На сегодня он свою программу идеального сына выполнил: весь вечер блистал в дорогущем костюме и расточал лучезарные улыбки направо и налево, станцевал с матерью и сестрой несколько танцев, дал себя сфотографировать со всех сторон для истории, развлекал гостей и, что самое главное, не напился! Так что можно уже потихоньку покидать это торжество тщеславия и лести. Как только он сделал несколько шагов к выходу из зала, его остановили.
— Куда это ты собрался? — Альбус Северус Поттер, бывший однокурсник, сожитель в комнате слизеринских подземелий и лучший друг с самого детства, схватил его локоть.
— Планирую незаметно сбежать, — он продолжил двигаться в сторону выхода. Ал последовал за ним, ничего не спрашивая, так как понимал его с полуслова. С этим парнем не нужно было придумывать глупых тем для разговоров, растягивать для него улыбку или развлекать экскурсиями по особняку. Они знакомы буквально с рождения, частенько гостили друг у друга вместе с братьями и сестрами, играли в одни и те же игры. Но окончательно сблизились, когда поступили на один факультет. Обоих Шляпа отправила на факультет великого Салазара Слизерина, тем самым разлучив его с Далией, а Ала с Джеймсом. Те были распределены на Гриффиндор, но это все равно не мешало им оставаться одной большой межфакультетской семьей.