После озера они отправились на ужин, откуда Гарри, сославшись на сытость, помчался в туалет Плаксы Миртл, но не дошёл, так как Снейп, появившийся из-за угла, сообщил, что директор хочет его видеть.
========== Глава 27 ==========
Альбус Дамблдор смотрел в зеленые глаза юноши, которой был его внуком. Взгляд директора лучился светом, и он вещал внимательно слушающему Гарри о злом Томе Реддле, что стал Тёмным Лордом, держащем в страхе всю Магическую Британию. В глазах Избранного светилась жажда мести, он хотел, насколько понял директор, сойтись в дуэли с Волдемортом, что не могло не радовать старика.
Но вот сам Поттер не разделял мыслей директора о плохом дяденьке Томе, сейчас детская обида была сильнее, и все злодеяния Тёмного Лорда меркли по сравнению с поступками Альбуса Дамблдора.
Юноша был полностью уверен, что кто-кто, а директор Хогвартса точно был осведомлен о внуке-бастарде.
«Так почему старик спокойно сидит сложа руки и ничего не делает? Почему он даёт угаснуть роду, ведь он явно намекает, что Гарри Поттер — надежда мира — должен сразиться со злом и скорее всего умереть. Почему он так поступает?»
— Скажите, сэр, — со всем уважением спросил Поттер, — вы не можете уточнить дату рождения Тома Реддла. Ведь как говорят, противника нужно знать в лицо.
— Он родился тридцать первого декабря тысяча девятьсот двадцать шестого года. Но ты не думай, что он слишком стар. Его возраст для мага — это расцвет сил.
Гарри попытался мысленно прикинуть, сколько было Тому, когда родилась Лили. Тридцать четыре года, всё вполне объясняется, возможно Амелия Эддингтон была женой Реддла или возлюбленной, вот только почему девочка оказалась у Эвансов, было вопросом.
Гарри перевёл взгляд на директора и улыбнулся. Никто не знает о Тёмном Лорде больше, чем тот, кто возомнил себя его величайшим врагом.
— А сколько ему было, когда он стал главой Пожирателей? — он буквально выплюнул слово «пожирателей», показывая, как он их презирает. Право, его голос прозвучал так убедительно, что он мог гордиться своими театральными способностями.
— Ну, об этом мало кто знает точно, мальчик мой, разве что первые его сподвижники. Но насколько я знаю, ему было тогда лет двадцать пять.
Поттера мысленно перекосило от фразы «мальчик мой», хотелось рассказать директору, в каких местах он может найти своих мальчиков. Он не знал почему, но он начал чувствовать острую неприязнь по отношению к директору. Не знал почему, но тот казался омерзительным. И в сказке о волшебниках, самый, казалось бы, добрый дедушка, встал вровень с «плохими ребятами».
Он был словно большой паук, плетущий свою паутину и заманивающий в неё глупых мух. Странно, почему появилась такая аллегория, но именно так он теперь представлял директора. Кажется, он начал понимать слизеринцев, не переносящих Дамблдора.
— Спасибо, сэр, — быстро вернулся в реальность Поттер, — вы многое мне рассказали и мне есть о чём подумать. Я, наверное, пойду.
— Конечно, мой мальчик. Знаешь, я не должен тебе этого рассказывать, но соблазн уж слишком велик. Профессор Снейп хвалил тебя и лестно отзывался о ваших летних занятиях, — директор лукаво сверкнул глазами из-под очков-половинок.
Поттер кивнул и попрощался с директором, покидая его кабинет. Он быстрым шагом направился в подземелья. Хотелось поговорить со спокойными и уравновешенными людьми, которые не будут пытаться его обмануть.
Слизерины встретили его радушно, он сел в кресло и вытянул ноги на столик, слушая ставший привычным доклад от Добби. Слизерин сделал замечание, что будущему лорду не стоит задирать ноги на стол в присутствии дамы, на что Гарри лишь мило улыбнулся, получив озорную улыбку Белинды в ответ.
Поттер смотрел на Добби, выставляющего книги по теме и в алфавитном порядке, тот просто фанател от уймы работы. Глядя на методично переставляющего книги эльфа, Гарри размышлял. Он никак не мог соединить в одно целое Тёмного Лорда, главу «Ордена Феникса», «Борцов за жизнь» и письмо от мамы. Постоянно получалась неразбериха. Он хотел попробовать выработать новую тактику, выяснить временные рамки произошедших событий. Нужно начинать с самого начала.
Сначала были Борцы, значит, с них и нужно начать.
— Расскажите мне о «Борцах за жизнь», лорд, — Гарри посмотрел на мужчину. — Я думаю, что вы ничего не успели забыть.
— Оскорбляете, Поттер. Нам никогда не дано знать, что будет после смерти, и все здравомыслящие маги собирают воспоминания, дабы оставить потомкам.
— Следуйте за мной в лабораторию, вместе с эльфом! — с каким-то нездоровым энтузиазмом сказал Слизерин.
— Он скучает по интригам, — попыталась оправдать отца дочь.
— Но я не успел даже заикнуться ни о каких коварных планах, — недоумевал Поттер.
— У него на такое нюх, — не слишком весело сказала Белинда.
— Добби, — обратился Гарри, — бери Белинду и бегом в лабораторию.
В лаборатории их ждал Слизерин.
— Нужно отодвинуть шкаф, — сказал он, смотря на кованый шкаф, занимавший полстены, — я попросил своего эльфа сразу после моей смерти задвинуть им вход в мою спальню.
Добби быстро отодвинул, казалось бы, неподъёмный шкаф и показалась большая дверь, завешанная паутиной. Гарри смахнул её рукой и толкнул дверь, подумав, что Тайная комната занимает всю территорию под Хогвартсом. За дверью явно было большое помещение, но разглядеть что-то во тьме Поттер не мог, пока догадливый эльф магией не зажёг огромный камин, занимавший всю стену. Всё было в пыли и паутине.
— Что я должен найти?! — заорал он, чтобы маг услышал.
— Возле письменного стола стоит думосбор, а на столе воспоминания, возьмите их.
Гарри подошёл к столу и увидел на нём лишь маленький сундучок и больше ничего, значит воспоминания основателя были в этой крохотной шкатулке. Он взял её в руки и, кивнув Добби на пыльный думосбор на какой-то причудливой подставке, попросил эльфа отправить всё это в библиотеку, куда и направился сам, взяв Белинду.
В библиотеке уже стоял думосбор, блестевший чистотой, рядом едва не плясал эльф.
— Чего тебе?
— Хозяин, разрешите убрать в комнате.
— Иди, — махнул рукой Гарри и перевёл взгляд на Слизерина.
— Ну и как её открыть?
— Воспоминания вместе со шкатулкой защищены моим личным заклинанием, дабы снять его скажите «Ar agor»*, но советую прежде положить сундучок на пол.
Гарри положил шкатулку, как посоветовал маг и, направив палочку, сказал требуемую фразу. Сундучок начал расти и расширяться, превращаясь в сундучище. Ввысь он был Поттеру по пояс, да и в ширину был не меньше. Гарри открыл крышку и чуть не ахнул, сколько же было здесь воспоминаний. К сундуку были явно применены чары увеличения пространства, если бы Поттер хотел, то мог бы спокойно лечь на дно сундука. Внутри него на маленьких полочках стояли разного размера склянки с мутным веществом.
— Давайте, я помогу вам разобраться, — предложил Слизерин.
Гарри немного передвинул сундук, чтобы магу было удобно, и тот начал всматриваться, пытаясь вспомнить, где что лежало. Где-то через полчаса на столике стояло примерно двадцать пять флаконов. И тут Поттер вспомнил, что сейчас далеко не лето, и он в замке не один и что его могут искать, так что он быстро попрощался с Слизеринами, сказав, что скоро вернется.
***
Если не считать Гермионы и Рона, сидевших возле камина, то гостиная была абсолютно пустой.
— Мы думали, ты пошёл сюда, а тебя здесь нет. Ты куда ходил? — спросила Гермиона.
— Я шёл в гостиную, но меня захотел увидеть профессор Дамблдор и я всё это время был у него.
Где-то за пять минут он вкратце рассказал друзьям о беседе с директором, и сославшись на усталость, потащил Рона спать. Быстро приняв душ, он опустил балдахин и принялся ждать, пока не утихнут все мальчишки. Невилл с Симусом долго о чём-то говорили, но Поттер даже не вслушивался. Постепенно голоса стихли, и он подождал, пока дыхание всех парней не станет ровным и тихим. Как только это произошло, он надел приготовленную мантию-невидимку и выскользнул из спальни.